Театр «Комедiя» отметил в этом году десять лет с переезда в новое здание, а один из его лучших режиссеров - Валерий Белякович - шестидесятилетие. Художественный руководитель и главный режиссер «Московского театра на Юго-Западе», театральный педагог, народный артист России, для нижегородцев он неразрывно связан с театром «Комедiя», художественным руководителем которого он был несколько лет. За эти годы он поставил на сцене комедии девять спектаклей и перед очередными гастролями своего «Театра на Юго-Западе» приехал в Нижний - посмотреть, как они чувствуют себя без его присмотра. Один из них, «Сон в летнюю ночь», был поставлен к открытию здания театра, и не только пережил десятки спектаклей, быстро сошедших со сцены, но до сих пор - один из самых любимых и посещаемых. Почему, спросили мы у режиссера?
- Не знаю, какой-то местный менталитет. Видимо, зрители что-то особенное в нем находят и поэтому любят.
- Если посмотреть гостевую сайта театра, многие зрители мечтают вернуть спектакли, ушедшие из репертуара, - «Веронцев», «На дне». Возможно ли вернуть что- то из того, что было?
- Для этого нужно, чтобы артисты не уходили и был кто-то, кто мог бы следить за этим спектаклем. «На дне» - спектакль вечный, Япония живет им уже несколько лет, и в следующем году я его поставлю на острове Хонсю с японскими и русскими артистами. Да, он не коммерческий, но все в нем очень точно схвачено, и я его из репертуара не выключу. Думаю, лучше меня его никто не ставил. Я соглашуть поставить здесь спектакль, только если руководство театра увеличит сцену на два метра вперед и сделает еще один штанкет с фонарями. Пока этого не будет, я здесь не появлюсь, а сейчас я приехал только реанимировать спектакли прошлых лет. Влить новую кровь в старые меха, потому что замены в спектаклях нарушили их целостность.
- Не слишком все развалилось?
- «Куклы» - нет, «Ромео» - да, но сейчас здесь прекрасные Ромео и Джульетта, даже лучше, чем были. Очень трогательные, и это - залог того, что спектакль живой. Но его нужно чистить, спектакли имеют способность к саморазрушению, если за ними не следить - сначала одно забыл, потом другое. У нас в театре всегда есть старший по спектаклю, и после каждого спектакля актеры не разбегаются, а его разбирают.
- У нас это возможно?
- Артисту это сложно, он же не режиссер. Даже А. Ярлыкову было трудно, именно поэтому, что своих коллег он не мог угнетать. Когда сделаешь революцию, надо убить всех, кто тебе помогал, и только тогда можно нормально работать. Молодежь еще не имеет права, а старики уже ленивы...
- Получается, что для ведущих актеров приходить к власти и контролировать других опасно?
-Для этого должен быть очень хороший коллектив, который очень светло воспринимает критику. Должна быть степень доверия интеллигентная, «вот, по-моему, ты сейчас направильно...» Это и у нас в театре трудно. Если кто-то кого-то не любит, то ансамбля не создашь. Это тонкие материи в театре, их не видно, но они есть.
- Но театров, где все любят друг друга и в одной упряжке летят к цели на свете нет!
- Конечно, нет. Это зависит еще от головы театра, как он себя ведет. Сейчас везде страшный дефицит режиссеров. Ваш город - яркий тому пример. Режиссер - штучная профессия.
- Насколько изменился наш театр за эти десять лет?
- Не стало Семена Эммануиловича, и что-то исчезло, дух театра. Лерман и Шилов - «священные чудовища», в которых сосредоточен тот театр, в который я пришел десять лет назад. А сейчас он стал другим. Он в поиске пути, на его долю выпало столько испытаний! Все эти уходы в Москву - черная дыра, которая обескровливает театр и он никак не подымется. Я же не зову актеров специально к себе. Приходят сами. А ведь у театра «Комедiя» гораздо больше возможностей, чем у моего, но они пока не реализованы.
- Из актеров, пришедших в театр в последнее время кто-то на вас произвел впечатление?
- Лыкова и Клапатюк в «Ромео» - очень пластичные и интересные ребята. Кибардин, Ерин, мой студент Крюков - может случиться, что из него-то мы воспитаем режиссера в своем коллективе.
Спектакль «Аккордеоны», с которым «Театр на Юго-Западе» приедет к нам 13 декабря, еще не выезжал из Москвы. Его и спектакль «Фотоаппараты» по П. Гладилину В. Белякович поставил этим летом.
- Аккордеон - нерусский инструмент, он пришел из Германии, Франции. После войны в стране было много трофейных аккордеонов, тогда на них пошла мода, а потом угасла. И только Дранга смог его вывести на экраны телевизоров. Трофейным был и мой - «Вельтмайстер». Я проучился на нем всего два года, но хранил все эти годы. Когда мама отдавала меня учиться, к гармошке было пренебрежительное отношение - она в каждой деревне есть, а аккордеон - это благородный инструмент. Он и стоил тогда очень дорого. Чтобы его купить, мы продали корову! И вот я обнаружил, что кроме моего аккордеона (сейчас в спектакле на нем играет О. Леушин), в театре скопилось много аккордеонов и баянов. И я подумал - надо бы номер сделать, чтобы было десять человек и все на аккордеонах играли! И сделал номер наLibertango Астора Пьяццоллы. Номер мне этот очень понравился, и я решил сделать их несколько и связать в одно. Стал искать музыку, нашел начало, мне стало интересно, как можно вести сюжет, нанизывая музыкальные номера. Что в сюжете должно быть? Конечно - история любви, это людям всегда интересно. И вот выходит Дымонт, в следующей песне она убежит от насильника, в другой вернется, потом встретит свою любовь, и хеппи-энд - все это под музыку.
- А все играют на самом деле?
- Кто более музыкальный - тот играет, но есть и фонограмма. У нас пять аккордеонов, пять баянов. На баяне играет Санников, Нагретдинов, Белов. Когда выходит на сцену группа из 9 человек с инструментами, это очень эффектно.
- Текста в спектакле мало, в основном музыка?
- Его вообще нет, нисколько, ни одного слова! Они просто играют, и через эту игру показана история. А так как они играют на аккордеоне, инструмент осмысливается как жизнь, как любовь, как призвание, как женщина, как сердцевина индивидуальности. Они так долго с ними мочалились, играли, играли, играли, а потом выходили и застывали. Ave Maria звучит на аккордеоне так, что комок к горлу подступает. Человек же всегда окружает себя вещами-символами. Ростропович - виолончель, Набоков - книги, Королев - ракета, Белякович - театр, аккордеон - сами решите. Мы этот спектакль еще не вывозили, в Нижнем публика совсем другая, не московская, и как зритель будет реагировать, предположить сложно.
- Аккордеоны, фотоаппараты, что дальше?
- Счеты! Я сейчас накопил очень много счетов и думаю, что надо их использовать. Гитар тоже много, хочется сделать спектакль с гитарами «О, Гитара, гитара!» - чтобы все играли на гитарах. Нашел жилу и ее разрабатываю! Еще у меня много чемоданов, шаров и сто вариантов записи Besame mucho - так что работы непочатый край, но пока на это нет времени, работы море, студенты, поездки, кастинги, ничего не успеваю!