BonaModa • Интернет-журнал о моде BonaModa, от 7 марта 2018 года • 07.03.2018

Михаил Грищенко стал лицом мужской коллекции Миколы Комендрова (интервью)

Главная / Пресса / Сезон 41

Одним февральским днём в московском Театре на Юго-Западе состоялась фотосъемка  новой мужской коллекции VISION STYLE дизайнера Миколы Комендрова.

Раздвинулись портьеры, зажглись софиты и на подмостках сцены появился денди XX столетия. Высок, элегантен и породист с глазами задумчивыми и проницательными. Крой его костюма безупречно выверен. Одновременно походит на английские старинные портреты, но весь преисполненный контрастов. Романтик и мистик, глубок и обстоятелен. Белоснежной улыбке фотокамеры позирует ведущий актер театра Михаил Грищенко.

Когда в партере воцарилась тишина, моноспектакль превратился в интервью.

— В короткометражном диалоге и в перерыве между съемками вы обмолвились: фотоссесии для вас не в новинку. Вас часто задействуют в качестве модели?

— Отвечу односложно. Нет …если бы не Хэллоуин, где мода объединилась с театром («Театр и мода – единое пространство» — мероприятие, проходившее в театре на Юго-Западе 31 октября 2017 г. – прим ред.). Я в принципе воспринимаю фотосессии и актерское портфолио как моделлинг. Разница в эмоциях. Тебя фотографируют, ты застываешь в разных позах, экспериментируешь с ракурсами.  Плотно я этим не занимаюсь, поэтому не знаю, чем отличается первое от  второго. Я много наблюдал за позированием, как  работают модели…

—  Я заинтересовался: «Каково это? Примерить  образ на себя?»  Репетиций не было, чистая импровизация… Разумеется, модельный бизнес и актерство связаны, но не сильно. На фотографии можно заретушировать любую оплошность, а работа на сцене – это прямой эфир. Переделать не получится. Только в следующем спектакле.

— У вас возник «комплекс манекена», когда вы позировали для коллекции?

— Моя задача — участвовать в фотографии, оживить костюм, очеловечить его. Для меня очень важно, насколько коллекция соответствует моим  внутренним  убеждениям…  Естественно,  есть определенные правила приличия.  Я наверняка буду откровенно возмущен просьбе сфотографироваться в нижнем белье или обнаженным. Но здесь — дело другое… Одежду я внимательно рассмотрел… Моя  задача — продемонстрировать коллекцию, которой человеческая рука придала поэтические черты.

— Актеры – представители творческой богемы. Поэтому вопрос такой: у вас есть свой творческий дресс-код? В чем вы комфортней себя мироощущаете: в классической или спортивной одежде?

— Раньше я очень много внимания уделял своему имиджу, одежде, прическе, вообще всему. Со временем моя разборчивость повзрослела и переодевания отошли на четвертый план. Сейчас для меня важны ценности совершенно иные. Я не очень забочусь о том, в чем я пойду. Мне главное – тепло и удобно. Конечно, при этом я задумываюсь об эстетической дилемме «красиво — не красиво». Мой вкус активничает и позволяет не перебарщивать с изысками, но и не упрощать до скандинавского минимализма. Ещё у меня табу на спортивные костюмы – аллергия. Но зато врожденная симпатия к рубашкам и брюкам: отражение в зеркале одобрено поднятием большого пальца. В обычных футболке и джинсах я готов к театральным свершениям. Хотя внутреннее содержание важнее внешнего облика.

— Если жизнь – театр, какую роль в ней играет одежда?

— Есть такое выражение: «одежда красит человека». Но я с ним поспорю и уверенно заявлю, что человек должен красить одежду,  его внутреннее содержание должно распробовать вкус сольной карьеры. Я не склонен к эпатажу в одежде, не гонюсь за модой, мне все равно что «сейчас в тренде». А выпендриваться можно очень весело и перед зеркалом.

— Ваш любимый гардеробный предмет коллекции?

— Мне с первого взгляда понравилась  тройное «комбо» невероятной элегантности: водолазка цвета черники, шоколадные брюки и длинное пальто. Очень знатное. Я почувствовал, что возмужал. Когда надеваешь такую статную одежду, хочется вышагивать немного по-другому. Внутри происходят эмоциональные перемены. Девочки поймут. Вы тоже преображаетесь, надевая каблуки. Мальчики в этом плане даже похуже девочек.  В плане воображания. Мы не признаемся в вещевой симпатии и красуемся перед людьми. Я тоже этим грешу. Правда, только на сцене, если предписано по роли. Чуть раньше я делал это неосознанно, чтобы привлечь внимание. Хотя это запрещено. Самолюбование мешает искренности. Зрители уходят из ЦУМа и приходят в театр, чтобы увидеть правдоподобную эмоцию. Даже в человеческой злобе таится своеобразная прелесть. Лирика должна быть человечной.
Мужская коллекция VISION STYLE Миколы Комендрова
Мужская коллекция VISION STYLE Миколы Комендрова

— Примеряя пальто цвета кофе латте, какие ассоциации возникли в голове? Эпитеты мужской точки зрения?

Мне сразу представился итальянец. Я — стильный и крутой член мафиозной группировки. Воображение само дорисовало портрет Эдриана Броуди из сериала «Острые козырьки». Наряд не вычурный. Строгий, но манкий. Если по улице мимоходом пронесется человек в таком пальто, он моментально бросится в глаза, а я сам завистливо протяну: «Здорово!» И этот комплимент будет адресован лаконичности. Никаких блесток, шляп и розовых перчаток. Это серьезный джентельменский эпатаж, к которому я отнесусь серьезно и уважительно. Похвалю человека, что он сделал такой удачный стилистический выбор. Дальше в театральных софитах жизни предстанет человеческое. Но такая композиция определенно заставит меня вслух произнести: «Синьор, у Вас отменный вкус!»

— Не создавай себе кумира… Но бессмысленно скрывать, что мы ориентируемся на авторитеты. Кто для вас путеводная звезда?

— У меня, правда, кумира нет. Я никем не восхищаюсь.  Мне придает силы Бог и моя жена. Они мои важные ориентиры. Сила — от Бога, вдохновение — от жены. В этой повести нет других героев.

— Мода и театр тесно сотрудничают. Дизайнеры находятся в поиске нового лирического героя, сцена модернизирует формат. Вы исполняете роль Дориана Грея, который прославился эстетством до мозга костей. Вам бы хотелось, чтобы история на сцене вместо пластичной стала костюмной?

— В канве истории именно этого спектакля минимализм в костюмах уравновешивает драму. Мы часто выходим на сцену обнаженные по пояс. Во втором действии фрак на мне появляется лишь однажды. Может быть я, исполняя роль Дориана Грея, особенно не обращаю внимания на театральную одежду. Но я не считаю, что спектакль состоит исключительно из пластики. В нем равное соотношение танцев и драматургии, которая ужасает, волнует и завораживает.

— Каждый человек видит в Дориане Греи свои грехи, но в чем они — не знает никто…

— В этом персонаже их даже слишком много. Если человек их в упор не замечает или вовсе не находит, в  душе своей он кивает головой: «Я не против поддаться искушению». Самолюбие, тщеславие, гордыня порождают в моем Дориане нравственную дилемму: «белая рубашка или черная», «добро или зло», «грех или воздержание». Он дьявольски красив и божественно прекрасен!

— В чем необычность оригинальной энергетики Театра на Юго-Западе?

— Моя история началась с показа, актерских проб в труппу театра. В итоге после нескольких попыток, меня взяли. Я могу сказать, что мне невероятно  повезло. За шесть лет я сыграл неcметное количество спектаклей. Время пролетело быстро. Сейчас в моём графике плюс-минус 20 спектаклей в месяц. И это не мало. Я играю главные роли. Я абсолютно серьезно именую его БОЛЬШИМ ТЕАТРОМ. Как и в любом театре, здесь очень большое сосредоточение амбиций, желаний. Единство партера и сцены не позволяет халтурить. Люди работают честно. Ты смотришь на это, и тебя это привлекает. Валерий Романович, основатель этого театра, вложил  сильную, мощную энергию.

«В чудеса верят и всё! Их нельзя объяснить» И я не могу объяснить. Можно потратить время на глупые вопросы вроде «почему ты любишь свою жену?»  Я не знаю… Я просто её люблю. Я хочу ей служить. Я люблю этого человека, я не могу без него. Да я могу много перечислять. Но душа будто тянется из сердца… Что-то эфемерное и невидимое, трогательное. Вот это привлекает. Иногда что-то бесит, что-то раздражает хочется кричать, но это ЖИЗНЬ. Это работа, и без этого никак и нигде. В любых профессиях, везде так. Бывает, ты сидишь и думаешь: не моё, хочу всё бросить. Накатывает двухдневное отчаяние. Тебя только похвалят, и ты опять воодушевленно светишься и всем фибрами вновь обожаешь свою профессию. Я смотрю на плачущего зрителя, и чувствую приятное чувство удовлетворения. Значит действует. Важно понимать свое предназначение! Твоя работа помогает людям что-то понимать…

— Когда ваша актерская миссия увенчается успехом?

— Никто не знает, в том числе и я. Непонятно, когда чья-либо миссия вообще увенчается успехом. Не важно, в какой ты профессии. Осознание приходит свыше, и только редким людям выпадает радость доброго божественного предсказания. Я полагаю, что никогда (смеется). Но все нужно делать своевременно. Не забывать: мы живем сейчас. Часто думаем, что с понедельника кардинально изменим поведение. Какая досада – нет! Мы ведь уже живем. Мне 27 лет. Ты сам инициатор новых начинаний.

Я смотрел интервью с Абдуловым, очень коротенькое. Цитирую : «Я раньше думал, придет какой-то дяденька и поможет мне. Он что-то сделает, и мне станет хорошо жить. Нет. Никто не пришёл и никто не придёт…» Сам устраивай свой быт, сам придумывай жизнь, выноси горести и радуйся любым удачам. Поэтому я не люблю загадывать. Я верю в настоящее, и мне нравится отдавать себя людям. Так воспитывается вкус. К жизни, к человеку и, в том числе, к одежде.

Оригинал статьи здесь

BonaModa • Интернет-журнал о моде BonaModa, от 7 марта 2018 года • 07.03.2018