Марина Характерова • газета "Достоинство", №22 (420), июнь 2002 года • 06.2002

Виктор Авилов: "Я защищен своим ангелом-хранителем"

Главная / Пресса / Сезон 25

Когда в конце 80-х на экраны вышел фильм "Господин оформитель", в стране произошел настоящий бум: это был один из первых отечественных фильмов-ужасов, которые были почти незнакомы нашему зрителю. Особенно поразил тогда всех главный герой, никак не вписывающийся в привычные рамки. Незнакомый и таинственный, он обладал каким-то сатанинским магнетизмом, уводящим зрителя в неопознанное и неизведанное. С тех пор много воды утекло. Сегодня диапазон ролей Виктора Авилова очень широк - от буффонады, клоунады и гротеска до самой высокой трагедии. И почти всегда в его образах присутствует мистика и тайна...

- Собираясь к вам на встречу, опасалась: как бы дорогу не перебежала черная кошка. Но вы пришли минута в минуту. Точность - вежливость королей, но иногда этого никак нельзя сказать про творческих людей.
- С некоторых пор я стал более организованным. Этому меня научила моя профессия. Если бы мы с вами встретились лет пять назад, я бы точно не пришел вовремя.

- Слыхала, в театр вы попали не совсем традиционным путем.
- Можно сказать, что в театр я пришел из народа. Довольно долго попеременно работал то профессиональным шофером, то монтажником-наладчиком систем автоматики. Поначалу театр был просто моим хобби - участвовал в самодеятельности. Потом это  стало и моим институтом, а в конце концов и моей профессией. И вот какой парадокс: я так и не закончил никакого театрального вуза, а вот предложение преподавать получил.

- Наверное, это и есть не что иное, как признание вашего профессионализма.
- Может быть. Все необходимые профессиональные категории мне уже давно дали. Присвоили и звание заслуженного артиста.

- Получается, что главное в вашей профессии - талант и ничего больше?
- Талант нужен в любой профессии. Наверное, что-то мне Бог дал, а в чем-то обделил. Когда-то очень давно я работал дворником. Так вот, я был совершенно бесталанным дворником. Думаю, никогда бы не смог  быть бизнесменом - мне этого тоже не дано.

- Как вы думаете, ваш богатый жизненный опыт, накопленный до прихода в театр, давал вам какие-то преимущества перед теми, кто только закончил институт. Он вам пригодился?
- Я был в равных условиях со всеми. Не думаю, что имел какие-то преимущества перед теми, кто только закончил институт, или, наоборот, у меня было меньше шансов реализоваться. Жизнь есть жизнь: чему-то в ней учишься, чему-то нет. Думаю, что у всех людей одинаковый опыт, и каждый им пользуется, как может.

- Почти все без исключения ваши герои смелые, авантюристичные люди. На ваш взгляд, какие качества сегодня утрачены людьми, а какие доминируют?
- Сегодня очень модно говорить об исчезновении духовности. Но я как раз так не думаю. Да, сейчас вылезают на поверхность те качества, которые требует от людей время, к примеру, предприимчивость.  Но духовность при этом исчезает.

- Вы судите по зрителю?
- И по зрителю тоже. По моим ощущениям, он, конечно, меняется. Но это происходит независимо от времени. У нас в театре на Юго-Западе долгое время шла постановка "Дракон" Евгения Шварца. Это - спектакль на все времена, своеобразная лакмусовая бумажка на ощущение зрительного зала. В нем много острых социальных фраз о взаимоотношениях власти и народа, поэтому нам, актерам, всегда было интересно наблюдать, как на них реагирует публика. Мы начали играть "Дракона" еще в брежневские времена, когда этот спектакль не приветствовался властями. Так вот, с каждой сменой вождя и политической обстановки менялись и отношения зала к происходящему на сцене. Мы знали места, где всегда шла определенная реакция - то больше, то меньше. И вот со временем она либо вообще исчезала, либо качество этой реакции вообще менялось. Но зал все равно никогда не оставался равнодушным.

- Сегодня вы довольно активно работаете в шести театрах. Можно только догадываться, сколько для этого нужно энергии. Как снимаете напряжение и где берете силы?
- Если вы намекаете на "зеленого змия", не скрою, раньше любил это дело. Сегодня не пью даже пива. Не считаю это нужным для себя. А черпать силы можно, просто возвращаясь из театра на метро: беру их из космоса ровно столько, сколько нужно.

- Биоэнергетикой увлекаетесь?
- В свое время я довольно сильно увлекался экстрасенсорикой и медитацией, черной и белой магией, изучал ламаизм, кабалистику и учение Рериха. Достиг в этом определенных успехов. У меня довольно сильная энергетика - это было замерено в одном институте. Думаю, я кое-что могу.

- А женщину приворожить можете?
- Можно присушить, очаровать, даже поиметь, только вещи эти очень серьезные - потом с этой женщиной надо быть всю жизнь. А то какой же ты мужик будешь после этого!

- Как вы почувствовали это в себе?
- Я понял и постиг это постепенно. Был еще совсем молодым человеком, когда однажды ночью меня поднял вопрос: зачем мы пришли в этот мир? Он меня просто сжигал изнутри, не давал мне житья. У кого спросить, я не знал. Тогда стал читать литературу о всяких паранормальных явлениях. Постепенно стали появляться и новые знакомые, которые занимались всякими нетрадиционными вещами. Это дало мне определенный жизненный опыт, новый багаж знаний. Уверен, это доступно каждому. Сегодня я прекрасно вижу и понимаю природу того, чем занимаются с экранов Чумак и Кашпировский.

- Видимо, режиссеры чувствуют эту чертовщинку в вас. Может быть, в силу этих причин мы и увидели вас в таких ролях, как Монте-Кристо, сына Миледи Мордаунта, доктора Катцеля и других.
- Есть роли, в которых уже автором заложена эта самая чертовщина: что-то космическое, налет мистики. Это почти все шекспировские произведения. В булгаковских пьесах тоже присутствует нечто не от мира сего.

- Мне рассказывали, что после "Калигулы", где вы играете главного героя - исчадие ада, зрители уходят в таком потрясении и ужасе от увиденного, что даже не в силах аплодировать. Как вы ищете психофизическое состояние своего героя?
- Я не ищу: беру и играю. Это заранее нельзя найти. Это происходит постепенно. Неважно, что это - Древний Рим или человек будущего. Душа во все времена болит одинаково. Ты всегда играешь либо боль, либо радость, либо отчаяние.

- Вы сказали, что частенько привносите в свои образы мистику. Но, говорят, бывает и наоборот: некоторые работы чреваты для актера не очень хорошими событиями, которые вдруг начинают происходить в его жизни.
- Я знаю несколько таких произведений: "Макбет", "Пиковая дама", "Мастер и Маргарита", "Вий". Действительно, актеры рассказывают, что после участия в этих спектаклях с ними начинает происходить всякая чертовщина, что-то паранормальное, необъяснимое.

- А с вами происходило? Вы ведь уже много лет непревзойденный Воланд в Театре на Юго-Западе.
- Я защищен своим ангелом-хранителем. Всегда чувствую его покровительство.

- Значит, с вами ничего плохого не происходит?
- В жизни всякое бывает: и плохое, и хорошее. Но я считаю, что смерть - это совершенно обыкновенное явление в нашей жизни. Потеря родственников, друзей - это дело нормальное. Я имею ввиду другое - неприятные случаи.

- На международном шекспировском фестивале в Токио ваш Гамлет был признан лучшим в мире. Вам не страшно было браться за эту роль, когда она уже была гениально сыграна  Смоктуновским?
- В искусстве у меня нет кумиров и авторитетов. А любимые актеры есть: обожаю Алису Фрейндлих, Лебедева, Калягина. И даже не их роли в целом, а иногда просто их актерскую  оценку, один взгляд - и мне уже достаточно этого взгляда.

- Вы называете очень популярных актеров. Сегодня вы тоже один из ярких лидеров современного театра и кино. Вы как-то ощущаете это на себе или спокойно относитесь к популярности?
- Меня умиляют раздутые "великие" личности, много о себе думающие. Когда я в своих мыслях отлетаю в центр нашей вселенной, начинаю смотреть на наши тысячи и тысячи галактик, которые расположены вокруг меня, и нахожу малюсенькую точечку - нашу галактику, начинаю приближаться к ней и ищу, где же в этой галактике Солнце. Оно, это Солнце, - еле заметная крупица. Вокруг нее еще что-то крутится, в том числе и наша маленькая Земля. И тогда я начинаю сомневаться в величии "великих". Такого понятия для меня вообще не существует. Знаю, популярность многим приятна. Для себя я определил это так: популярность - это побочное явление моей профессии, от которого никуда не денешься.  Но если положить на чашу весов положительные и отрицательные стороны популярности, то для моего характера и нрава отрицательные стороны популярности перевесят. Мечтаю, чтобы этого у меня не было - я этого не люблю.

- А как вы относитесь к критике? Обижаетесь?
- по большому счету, мне на все наплевать. Я себе уже все доказал. Если я знаю, что это хорошо, меня никто не переубедит, что это плохо. Если я знаю, что это плохо, пусть все обхвалятся, я знаю, что это плохо.

- Судя по тому, что у вас на лице и руках множество шрамов, вы, Виктор, как и большинство ваших героев, рисковый человек.
- Да, иногда мне достается от кавказских ребят. Бывает, и им от меня - не люблю, когда за ножи хватаются. Я много что пережил в своей жизни - две операции, две клинические смерти. По-всякому бывает. Иногда по жизни я поступал очень рисково. А иногда отходил в стороночку. Нельзя быть всегда рисковым - это граничит с идиотством. Всегда уходить в сторону - это уже трусость и тоже перебор. Иногда хочется и рискнуть. И поступки человека зависят от его сиюминутного настроения. Нельзя все предугадать и дважды войти в одну и ту же реку и сегодня быть таким, как вчера. Иногда я даже друзей убеждал: подожди, завтра на эту же ситуацию ты отреагируешь совсем по-другому.

- Недавно вы появились у Макаревича в передаче "Смак". Вы умеете готовить?
- Я очень хорошо готовлю. Как любой мужик, я предпочитаю мясо, птицу, рыбу. К Макаревичу я сам привез рецепт - мясо по-боварски. Кстати, его съела съемочная группа сырым, поскольку на телевидении никто не ждет полтора часа, когда мясо будет готово. Частенько дома готовлю из того, что под рукой. Люблю приготовить карбонад в фольге. При этом всегда экспериментирую: последний раз один кусок обмазал горчицей, другой майонезом, третий хреном. Вкусно!

- А вы, оказывается, гурман?
- Очень люблю вкусно приготовить мясо. Еще люблю коптить рыбу на ольховых опилках. Она приобретает ни с чем несравнимый аромат. Мои вкусы со временем меняются. До недавнего времени мне нравился рассольник. Сейчас люблю щи из свежей капусты. В первое я предпочитаю класть разносортное мясо. Причем, мясо с костями всегда вкуснее. Чтобы бульон взял все из кости все соки, его надо варить не меньше двух с половиной часов.

- Но, говорит, кости - это вредно.
- Плевал я на все эти предостережения. Я на них не обращаю внимания. Главное - вкус...

Марина Характерова • газета "Достоинство", №22 (420), июнь 2002 года • 06.2002