А голос так дивно звучал…

«Тем же прокуренным голосом они говорят дома, на кухне, играют Шекспира, Чехова, Островского»
Все смешалось в нашем театральном доме: молодые актеры МХАТа говорят на сцене так же, как и молодые актеры Театра на Таганке, даже высокая речевая культура актерского ансамбля Малого театра постепенно растворяется в стандартизированной, везде одинаково звучащей сценической речи. Есть, правда, режиссеры, понимающие, как много зависит в решении спектакля, в создании атмосферы времени, эпохи, среды от того, как говорят персонажи. Это Г. Товстоногов, А. Гончаров, В. Андреев, М. Захаров… Но вообще режиссеры традиционно сейчас речью не занимаются, считая ее не самым важным элементом в работе актера над ролью. Если раньше режиссер сам работал с актерами над речью, так как знал, что ему надо в данном спектакле услышать (ведь именно речь дает возможность актеру донести до зрителя идеи, мысли, чувства, заложенные в пьесе так, как это задумано им, режиссером), то теперь он большей частью считает, что это – дело специалистов. А ведь манера говорить, образность, музыкальность языка и особенность речи, отличающие людей разных исторических эпох, народов, социальных кругов, мелодика, тембр, интонация – все это необыкновенно важно в трактовке образа.
В нашем институте слову придается очень большое значение. Но, согласись, сложно привить речевую культуру молодому актеру или режиссеру за те двадцать две минуты в неделю, что отведены этим занятиям. К сожалению, такова наша норма. Часто мы, педагоги, не имея много времени на индивидуальную  работу со студентом, больше следим за занимательностью уроков, за тем, чтобы студенту все время было интересно. А ему надо больше заниматься, может, и скучным, и однообразным, но чрезвычайно необходимым делом – тренировкой голоса, устранением речевых недостатков.
Любому актеру, в любом возрасте, с любой степенью известности, необходимы ежедневные занятия по речи. Так же как балерина, будь она трижды знаменитая, каждое утро становится к станку, как певица ежедневно тренирует голос, как пианист, который не перестанет повторять гаммы, даже получив премию на конкурсе. Высокий профессионализм актера – это кроме природного дара еще и сумма технологических приемов, о чем в современном театре не часто вспоминают.
Нам всем сегодня необходимо понять, что должна существовать четкая, не размытая черта между самой хорошей самодеятельностью, дилетантизмом и актером-профессионалом. Сценическая речь – неотъемлемая часть мастерства, и актерского и режиссерского. Создание речевых характеристик, выразительное действие слова-образа приводит к повышению речевой культуры спектакля и театра в целом.
Уверена, более того, знаю: любой голос можно разработать профессионально. Актера можно избавить от многих голосовых  болезней с помощью постоянных упражнений.
Не так давно мне пришлось заниматься с актером В. Гришечкиным из Театра-студии на Юго-Западе. Считали, что он профнепригоден из-за сиплого голоса. Но после ежедневной работы по методике нашей кафедры его голос зазвучал, стал звонким.
Мы – педагоги по речи – стремимся дать актерам практические конкретные знания, но, к сожалению, постоянно наталкиваемся на невнимание Министерства культуры СССР. Кафедрой давно подготовлены фонетические пособия, но нет желающих издать их. Существуют рукописи монографий по технике сценической речи – их отодвигают в издательствах в дальние резервы. Когда же Академия наук СССР помогла издать важнейшее фонетическое  пособие по подготовке актера, его раскупили мгновенно.
Работа над голосом в самих стенах ГИТИСа ведется в крайне стесненных условиях. Сегодня почти в каждой средней школе уже есть специально оборудованные кабинеты с диктофонами, магнитофонами, усилителями для занятий иностранными языками. Мы же занимаемся в случайных аудиториях, в институте нет самой элементарной технической аппаратуры для занятий техникой сценической речи, нет специально оборудованных аудиторий с хорошей акустикой.
Становится совершенно ясно, что массовое производство театральных специалистов чревато грустными последствиями: снижается качество подготовки. А работа над голосом требует сугубо индивидуального подхода. Вспоминаю гастроли греческого театра в Москве, актрису, обладающую феноменальными природными голосовыми данными Аспазию Папатанасиу. Ее голос звучал как виолончель. Даже когда она тихо что-то говорила, сидя спиной к публике, был отчетливо слышен каждый звук… Режиссер Д. Рондирис рассказывал нам, что Аспазия тренируется два часа ежедневно по специальной программе речевых упражнений. Патанасиу играла «Медею» в театре имени Вл. Маяковского. Она говорила по-гречески, но зрителям все было понятно, каждая фраза несла смысловую нагрузку, а рядом с ней некоторые партнеры из нашего театра невнятно говорили по-русски, не справляясь с собственными голосами, понять их было трудно.
В областных театральных вузах положение еще хуже, чем в столичных. Сейчас открыто много новых учебных заведений, институтов культуры, школ-студий при театрах, а учебников почти нет. Запросы большие, а занимаются сценической речью здесь часто актеры-практики, судорожно вспоминающие, чему их обучали на студенческой скамье. Одна из острейших проблем театральной педагогики – специальная подготовка преподавателей на базе сценической речи ведущих театральных вузов Москвы и Ленинграда.
Сейчас очень распространены спектакли драматических театров, где актеры поют. Поют под микрофон. Но такое возможно только в спектаклях, где это как-то оправдано. Иногда это становится стилем данного театра: например в театре «Сфера», где все актеры работают с микрофоном как эстрадные певцы, Чабан Танибай из «Прощай, Гульсары» по Ч. Айтматову, Иванушка-дурачок из спектакля «До третьих петухов» по В. Шукшину, Снегурочка из «Весенней сказки» по А. Островскому – все говорят, поют, кричат в маленьком уютном зале обязательно в микрофон, путаются в проводах, бегают, поддерживая аппаратуру.
Сегодняшний театр обезголосел из-за слабой начальной подготовки актеров. Многие не знают, что существует целая система упражнений по голос, причем актер их может делать и «на ходу», вполголоса, не мешая другим. И здесь хочу особо подчеркнуть: назрела необходимость введения штатной единицы по речи в каждом театре. Это проблема не только педагогическая, но более всего – режиссерская и актерская.
Поднимаясь на сцену, актер ничего не меняет в себе. Классику играют так, как живут в своем нынешнем быту. Костюмы старинные, иных эпох или стран, носить не умеют. Голос изменить согласно роли не могут. Мария Осиповна Кнебель мне рассказывала, что прежде педагоги обучали студентов по одному интонационному звучанию того или иного отрывка догадаться об авторе произведения. Таким образом развивалось языковое чутье, утонченный слух. Если в «Женитьтбе» Гоголя изменить актеру порядок слов во фразе, пропадает Гоголь, его интонация. Произнеси в пьесе Островского вместо «маменька» - «мама», и уже пропадает купеческое смиренное благонравие. Язык Островского, на мой взгляд, надо актерам во время работы над спектаклем изучать специально. Ведь, как известно, К.С. Станиславский утверждал: «Говорить – значит действовать».
Кроме русских актерских и режиссерских курсов мне приходилось заниматься техникой речи с актерами почти всех наших республик – казахами, таджиками, эстонцами, татарами… Среди моих учеников А. Мамбетов их Казахстана, К. Кийск из Эстонии. Конечно, у многих народов иные понятия  о воспитании речевого голоса, о технике сценической речи. Педагогу-речевику важно знать особенности родного языка своих учеников.
Сейчас в стране начался театральный эксперимент. Верю в успех этого начинания. Верю, что общее повышение требовательности будет способствовать росту профессионализма, а это повлечет за собой и повышение культуры сценической речи. Я оптимист. Думаю, что эксперимент позволит театру ввести штатную единицу педагога по речи, который будет знакомить актеров с тем, что выработано современной театральной школой, организует практические занятия по голову. Эксперимент впрямую касается и нас, педагогов, воспитывающих театральную смену. Нам нужно совершенствовать свое педагогическое мастерство, знать, что выработано современной наукой в области фониатрии, логопедии, лингвистики, психологии, знать проблемы современной драматургии, театроведения, проблемы и нужды живого театра.