Вы умеете жить, не рискуя? Не экспериментируя каждый день? Примите наше сочувствие: спокойно жить не запретишь.
Открывая на страницах «Недели» студию «Поиск», мы заранее предупреждаем: вход только для беспокойных. Точнее, не умеющих успокаиваться на достигнутом. Для тех, кто постоянно экспериментирует над самим собой – интересно же знать, где границы собственных дарований. И даже их, если есть такая возможность, расширить.
Вместо того, чтобы после трудового дня удовлетворенно прилечь на удобный диван перед телевизором или перекинуться в домино, такой человек берет в руки музыкальный инструмент или кисть, идет на репетицию в народный театр или балетный кружок. Реализует вечно бурлящую в нем творческую энергию. Результаты бывают удивительны.
Любительских театров становится все больше – это закономерно. Но это требует особого внимания к ним: ведь истинное творчество предполагает серьезную идейную и эстетическую платформу. Поддерживать все талантливое и перспективное, равно как и спорить с поспешной конъюктурщиной, рекламной суетой, поверхностным самовыражением – всем, тем что нередко сопутствует студийному движению, - вот одна из главных задач новой рубрики.
Сегодня двери студии «Поиск» откроют для нас актеры с Юго-Запада.
Дорогу искать не придется. Волна путеводных разговоров подхватит уже метро и донесет до неприметной двери в постройке обычного многоквартирного дома на московском проспекте Вернадского. Минут за десять до начала тонкий луч прожектора протянется над морем голов и высветит небольшую – меньше филармонической афиши – вывеску: «Театр-студия на Юго-Западе». Сезам откроется, и нас втянет в вестибюль, он же гардероб, - длинный коридор с рядом крючков на стене. В тесной суматохе успеть бы пристроить пальто – остановиться, оглядеться возможности нет. Несет дальше, в зал.
А зал, зальчик, - семь рядом стульев круто уходят вверх, в полумрак, занимая большую часть помещения. То, что осталось у подножия, очевидно, сцена. По одному из определений, театр начинается с коврика, который расстилают на земле три гимнаста. Коврик – не коврик, но сцена здесь, и правда, не намного больше. Впрочем, все это – и теснота, и неприспособленность, и непохожесть театра на театр – лишь внешние приметы, уже не раз взахлеб воспетые как непременный антураж студийности.
… Афиша – лицо театра. В афише московского «Театра-студии на Юго-Западе» с небывалой полнотой представлен Гоголь. «Женитьба», «Владимир III степени» - фрагменты неоконченной пьесы, которые и читал-то мало кто, кроме специалистов, а играются они едва ли не впервые за всю историю. «Игроки», также пьеса с небогатой сценической судьбой. И, наконец, «Ревизор». Первая московская премьера Гоголя в прошлом юбилейном гоголевском году. Путь от «Женитьбы» к «Ревизору» занял девять лет. Почти столько, сколько живет эта любительская студия.
Разумеется, в репертуаре коллектива не один лишь Гоголь. Но главное все-таки сегодня – это, пожалуй, единственная в стране сцена, где за неделю-полторы увидишь практически все драматургическое наследие великого сатирика.
Подобное пристрастие можно объяснить по-разному. Личными вкусами руководителя. Взыскательностью, убежденностью, что учить актеров, тем более, любителей, надо только на лучшем драматургическом материале. Наконец, школой. Валерий Белякович, главный и единственный режиссер Театра на Юго-Западе, окончил ГИТИС в классе у Б. И. Равенских, замечательного мастера, успевшего, к сожалению, выпустить всего два курса. Кстати, В. Белякович – первый выпускник института, защищавшийся спектаклем, поставленным не в профессональном театре, а в любительском. У себя, на Юго-Западе.
Хотя, что значит «не в профессиональном»?
…Казалось бы, давно пора перестать удивляться гармоничному многообразию интересов и способностей советских людей. «Землю попашет, попишет стихи» - программа, сформулированная Маяковским хотя и с грубоватой ироничностью, но вполне серьезно, реализуется год от года все полней. В самодеятельности занимаются без малого тридцать миллионов наших соотечественников. Одних только театральных коллективов - от драмкружков до народных – около ста тысяч. И все же, всякий раз сталкиваясь с высоким мастерством непрофессионалов, хочется – сила привычки! – вдохнуть всей грудью и счастливо ахнуть: «Надо же! А еще самодеятельность…»
Нынешний Театр-студия на Юго-Западе начинался в слившемся с Москвой поселке Востряково, в пятнадцатиметровой комнате, почему-то пустовавшей в местной библиотеке. Восстановить его первые дни возможным не представляется. Первый миг неизбежно растворен в повседневности. Фанфары, если дело доходит до них, рвут воздух уже потом. Но все-таки, хотя не было у будущего театра ни своего Лагранжа-Регистра (как у Мольера), ни своего Судакова (как во МХАТе), велик соблазн домыслить именно первый миг. Наверное, как и во всех иных людских начинаниях, вначале было слово. В один прекрасный день – этот день не мог не быть прекрасным – кто-то произнес что-то в следующем роде: «А не организовать ли нам театр?!»
Компания, к которой были обращены эти слова, собралась самая обычная: Виктор Авилов, шофер, Михаил Трыков, рабочий. Студент Валерий Белякович и его брат Сергей, тоже рабочий. Еще в число основателей попала девятиклассница Надя Бадакова. Ну, с Надей все ясно. Девятиклассницам мечтать о театре положено по возрасту. Прочие же компаньоны будущей труппы ни мочаловых, ни щепкиных в себе не подозревали.
Вообще-то самодеятельные театральные коллективы – дворовые, домовые, школьные, клубные, взрослые, детские – образуются каждый день. И так же легко исчезают. Игра в театр, как и прочие игры, быстро надоедает. То, что востряковцам театральные игры не надоели ни сразу, ни потом, безусловно, заслуга В. Беляковича. Он оказался хорошим организатором и хорошим педагогом.
Но театр – явление общественное. Как говорил Маяковский, «этим и интересен». С первых дней любительский коллектив получил поддержку – и не на словах, на деле – исполкома Гагаринского района и его отдела культуры. Когда театру – а верней, пока еще драмкружку – стало невмоготу тесно в востряковской библиотеке, исполком принял решение передать студийцам помещение одного из жэковских «красных уголков» (ту самую пристройку), выделил деньги на его реконструкцию, помог стройматериалами.
Вот когда кстати пригодились рабочие профессии актеров-любителей. Сперва предполагалось, что «красный уголок» перестроит одна из строительных организаций. Но очень быстро стало ясно, что строители затянут дело до второго пришествия. Решили единодушно и единогласно – перестроим сами. Когда наконец начали работать, обнаружилось, что Леша Мамонтов – почти что классный электромонтер. А Тамара Кудряшова и Володя Осокин, к тому времени уже научные работники, еще, например, маляры-штукатуры. Реконструкцию закончили через месяц.
Гагаринский исполком каждый год выделяет театру деньги на ремонт, на покупку костюмов. По инициативе отдела культуры создан общественный худсовет, который возглавила переводчица М. Д. Литвинова.
Эти расходы и хлопоты любительский театр оправдывает вполне. Сегодня здесь играют по двадцать полноценных спектаклей в месяц. Плюс – обязательные выезды в Дома культуры, «красные уголки», подшефные предприятия. Популярность театра давно перешагнула границы района. Билеты – всего по сто на представление – приходится распространять строго по заявкам предприятий. Очередь – уже восемь месяцев. Велик и чисто местный, воспитательный эффект театра-студии как культурного центра на окраине. Взять опять же Гоголя. В окрестных школах его книги стали едва ли не самым любимым чтением по программе, и для души. В одном из пятых классов ребятишки и вовсе поставили свою «Женитьбу»…
- В нашем районе много рабочих общежитий, населенных молодежью, и мало – до обидного мало – учреждений культуры, - рассказал нам заведующий отделом пропаганды и агитации Гагаринского РК КПСС С. Ф. Репринцев. – Поэтому мы с радостью числим этот самобытный коллектив на своем «идеологическом балансе». Театр, организованный В. Беляковичем, стал добрым подспорьем в воспитательной работе. И, конечно, это прекрасный пример для молодежи района.
… Писатель Нодар Думбадзе как-то заметил: «Это очень хорошо, когда ты можешь работать с друзьями… Тогда все получается гораздо лучше». Когда Валерий Белякович наконец поступил в ГИТИС, его театр ликовал, право, больше, чем он сам. Ребята радовались, что через несколько лет у них будет свой режиссер-профессионал. Никто из артистов не сомневался, что их Валера и с дипломом останется в своем театре. И он сам не сомневался.
Сейчас, когда его спрашивают о специфике работы профессионального режиссера с актерами-любителями (Этакое вежливое: «Неужели вам не хочется перейти в настоящий театр?»), он отвечает терпеливо, словно учитель, разжевывающий урок: «Я не вижу разницы между нашим театром и другими. Вот только зарплаты актеры у нас не получают». И если покажется, что вопрошающий ничего не понял, добавляет: «Я не хочу работать в другом театре».
А в самом деле, зачем ему другой театр?
В Театр на Юго-Западе ходят смотреть спектакли режиссера с очень своеобразным, ярким творческим почерком. Но не только. Зритель идет еще специально посмотреть В. Авилова в роли Мольера, С. Беляковича – Городничего, И . Бочоришвили и Л. Уромову – дуэт свахи и Агафьи Тихоновны – в «Женитьбе», А. Ванина, А. Мамонтова, Г. Колобова – весь ансамбль в «Игроках».
Слов нет, и на Юго-Западе не все и не всегда выше любых упреков. Пока еще не сложился «Гамлет», выпущенный минувшей осенью, право слово, в космическом темпе. Впрочем, Белякович все свои спектакли создает в сроки, которые обычным театрам и не снились, затем бесконечно шлифует их уже «на зрителе». Пожалуй, начинает тревожить упрямая верность некогда найденным приемам (например, в решении музыки и света). Но – это частности. А в целом…
Вкус радости, которую получает зритель от хорошего спектакля, не меняется в зависимости от того, какой театр его сыграл – штатный или любительский. В конечном счете, зрителю нет дела, что там, кто там за кулисами. Интересен результат. А за кулисами, кроме руководителя на скромной зарплате – большая не укладывается в финансовые уложения, - еще шестьдесят человек, у которых, кроме энтузиазма и любви к театру, есть еще и своя основная работа. Назовем еще несколько имен. Артист Геннадий Колобов – сборщик электроаппаратуры, актер Валерий Черняк (он, кстати, пришел в театр, когда ему было уже за сорок – возраст редчайший для новобранца самодеятельности) и художник по костюмам Ирма Алексеева – инженеры.
«Радиобог» театра, он же актер, Анатолий Лопухов – также инженер, к тому же работает под Москвой, в аэропорт «Внуково», и, кроме того, Анатолий -пропагандист, лучший наставник. В труппе – школьники, рабочие, учащиеся ПТУ. Большинство из них сегодня смогли бы играть в любом другом театре.
Как им это удалось? Ответ прост. Благодаря тяжелой работе. Во все века, во все эпохи существовал лишь один путь к профессионализму – работа.
Вторая работа. Общественная.
.