На сцену Московского театра на Юго-Западе вернулись гоголевские «Игроки». На сей раз в обличье мистического триллера, сохранившего обаяние и ироничность первоисточника.
Первый сезон без Мастера для любого авторского театра – испытание из самых суровых. Московский театр на Юго-Западе свой 41-й сезон – первый без Валерия Беляковича – открыл премьерой «Игроков» в «версии» (так на афише, личный взгляд) актёра и режиссёра Олега Анищенко. Возвращаться к пьесам, написанным для Вечности, – традиция, установленная ещё отцом-основателем этого театра. Спектакль, поставленный Беляковичем в рассветную пору «Юго-Запада», счастливо прожил два десятилетия и ушёл в историю как раз накануне пришествия нового века. Реинкарнация «Игроков» – это одновременно и присяга на верность заветам Мастера, и первый шаг по новому, самостоятельному пути. Тем и важна, и интересна.
Если отнестись к классическому произведению с должным уважением, оно само выведет к мосту, соединяющему вчера и сегодня. В «Игроках», в отличие от пушкинской «Пиковой дамы», никакой мистики нет, есть шулерство, возведённое в ранг искусства, и мошенничество, ставшее принципом жизни. Но «поединок» талантливого шулера и компании изощрённых мошенников – фасад многослойной, на первый взгляд совершенно реалистичной пьесы. Стремление узнать, что скрыто за ним, и подвигло режиссёра транспонировать гротесковую комедию в мистический триллер. Залихватская история о том, как вор у вора дубину украл, оборачивается путешествием по тёмной стороне Бытия – вотчине той самой силы, «что вечно хочет зла».
Магия инфернальности «Игроков» многосоставна – психоделический этнорок Инны Желанной, шаманская хореография Артура Ощепкова, рваная мелодика световой партитуры Анатолия Докина, лаконичная сценография, придуманная Олегом Анищенко и Михаилом Беляковичем. Чистое беспримесное колдовство начинается с первой же секунды, вводя зрителя в состояние, близкое к трансу.
Хороводят девы-нави (Алина Дмитриева, Ксения Ефремова, Вероника Саркисова и Любовь Ярлыкова) – родные сёстры гоголевской же Панночки и булгаковской Геллы – пластика болотных огней в тумане, голоса ворожащих речных русалок. Они-то и соблазнят «благородного» шулера Ихарева (Владимиру Курцебе удаётся создать противоречивый и убедительный образ), приведут прямо в лапы бесов разного калибра, двойников воландовой свиты. Утешительный (Олег Анищенко), Кругель (Денис Шалаев) и Швохнев (Антон Белов) – нечисть не особо крупная, но, безусловно, вдохновенная, исполненная сознания важности своей миссии злотворителей. На подхвате у них нечисть помельче: для слуги Алексея (Фарид Тагиев), Глова-старшего (Константин Курочкин), Замухрышкина (Максим Лакомкин) злодейство просто работа, но работа любимая.
И азартная парабулгаковская троица, и их подручные – часть той силы, что, желая зла, в итоге совершает благо. Разоблачение искусно выстроенной интриги происходит как раз под занавес. Трагедия Ихарева (Глов-младший Михаила Грищенко по той же тропинке первые шаги делает) не в страсти к игре, и даже не в жажде обладания всеми мирскими благами. С капиталом, выигранным благодаря Аделаиде Ивановне, он мог бы как сыр в масле кататься. Но это его не тешит, не радует. Ему нужно снова и снова получать доказательства своего превосходства над себе подобными. Неутолимая гордыня – вот его пагуба. И остановить его может только грандиозная катастрофа. Вот её ему и устраивает колоритное криминальное трио.
В мире всегда хватало тех, кто пытался играть в нём по своим правилам. Немало и тех, кому это удавалось, удаётся и будет удаваться. Но для каждого из этих «счастливчиков» рано или поздно наступает момент прозрения: окончательный расчёт производится вовсе не тогда, когда они вытаскивают из рукава заблаговременно припрятанный козырный туз.
Оригинал статьи здесь