В Театре на Юго-Западе открыли драматурга
Сюжет
Писатель Курочкин с женой Аллой приглашены в богатый дом. Обстановка ошеломляет: гобелены, паркет, старинная мебель, лакей-референт; потрясенный гость узнает его — Валерик, некогда редактор известного философского журнала. Появляется еще одна пара, публицист Кузин с женой Ириной. Напряжение усиливается: Кузин и Алла — любовники. Выходит Петр, хозяин, восхищенный творчеством писателя. Польщенный гость осторожно интересуется родом его занятий.
— Я — бандит, — просто отвечает тот. И предлагает игру. Ставка — жизнь человека. Отказ не принимается. Петр ставит на кон слугу, Курочкина вынуждают поставить жену, коллега-публицист, проявляя изрядную сметку, ставит на кон самого Курочкина. Писатель проигрывает. Его жена становится собственностью хозяина. Он решает ее зажарить и отправляет на кухню. Повара приготавливают из Аллы множество изысканных блюд. Гости и хозяин, с аппетитом, смакуя анатомические подробности, их съедают. Муж, у которого, как сказали бы в прежние времена, «помутился рассудок», а в нынешние «поехала крыша», пытается убить и гостей, и хозяина. В этот миг является Алла: Валерик не смог отдать ее поварам, на ужин приготовили говядину.
Развязка: бывшего редактора журнала «Вопросы философии» прощают, жена писателя соединяется со спасителем, на место философа в лакеи берут публициста. Таков сюжет пьесы «Вечер с бабуином». Автор — Максим Кантор.
Послание
Представьте ситуацию, которая хоть однажды, случалась с каждым: в гостях, прилюдно кто-то громко произносит вслух чудовищную правду. Принять ее невозможно. Никто ее не ждет и в ней не нуждается. Люди веселятся, обедают, только обедают, на этом сосредоточены, и ни к чему другому не готовы. Тот, кто позволил себе разрушить атмосферу, дать публичную пощечину, в редком случае вызывает неприязнь, в типичном — ненависть. Художник, драматург, писатель и публицист Максим Кантор выступает в этой роли.
Современному обществу, а главное своему классу — интеллигенции — он предъявляет портрет и счет. В форме пьесы. За грубой метафорой сюжета реальность и условность переливаются, как бензин на асфальте.
А произошло предательство своей природы и предназначения: трансформация романтизма в цинизм, независимости в продажность, человеколюбия в исступленное себялюбие.
Жесткий морализм автора, скрытый за жестоким сюжетом, несет важнейший из кодов — этический. Истина, говорит автор, безобразна, неполиткорректна, неприемлема. Но безобразие отраженного не столько эстетика, сколько необходимость хирургического вмешательства. Чем сострадательней, тем беспощадней, чем низменней, тем возвышенней. В случае Кантора, единственном в нашем контексте, речь идет о драматургии идей.
Внутри нее клокочет геростратова готовность обрушить храмы обветшалой веры, несмиренность с правилами игры, ярость. Сборник пьес вышел почти год назад, но на постановку никто не отважился. Слишком откровенно, наотмашь, непримиримо. К тому же перенасыщенные тексты казались почти непреодолимыми сценически. Нужна была отвага.
Ее проявил Валерий Белякович.
Воплощение
Признаюсь сразу: на прогон в Театр на Юго-Западе я пробралась как тать: не представляясь, втихую. Критиков не звали: неизвестно кому полработы не показывают. Вышел главреж и, нахлобучив на лицо клоунскую улыбку, сказал: театр, закрывая сезон показом совсем еще сырой, но принципиальной для него работы, открывает миру нового автора. Что дальше с этим материалом будет, предупредил постановщик и сценограф, поглядим осенью.
Надеюсь, поглядит и зритель. Белякович не раз открывал заново темы, проблемы, тексты. Программный и уверенный обитатель обочины театрального процесса, в своем небольшом театре, вдалеке от водоворотов рыночной пены, он ладит собственное понимание вещей, отдельное и цельное. «Вечер с бабуином» в который раз подтверждает его острый, как у минера, слух к нерву дня; бесстрашное простодушие — оно же художественный расчет.
Результат двадцати репетиций на редкость целен. Валерий Афанасьев в роли бабуина убедителен без базара. Матерый пацан первого действия, азартно кутающий (привычка с зоны) руки в подол майки, сопровождающий танцующей походкой извержение монолога, во втором акте превращается в жуткую нарумяненную рептилию, пристально следящую за добычей. Незабываемо примечательны две героини: ощеренная в жажде обладать и принадлежать Алла (Алеся Шестовская) и вздыбленная в страсти сохранить и приумножить Ирина (Надежда Бычкова). Одна, изящно худощавая, со щучим оскалом, другая — пышно-статуарная, с оперным голосом. А спутники будто вовсе без лиц: они стерты до полного исчезновения у обоих — и у пассивного «пользователя» Курочкина (Александр Наумов), и у агрессивного «пользователя» Кузина (Евгений Бакалов). Перед нами вирус новейшего поколения: интеллигент-б…дь.
Сложные, не по понятиям нынешней сцены нагруженные смыслом монологи выплевываются лично и страстно; диалоги открывают бесстыдный внутренний мир героев, звериную поглощенность собой, целями и продуктами своей жизнедеятельности. Их новое грехопадение возведено в статус идеологии, оправдано множеством мотивов. Приспособлено все: искусство, убеждения, мораль. Чудовищная самоидентификация участников «Вечера с бабуином» обыденна, как уличный мат.
Белякович уверенно переводит комедию в жанр гротеска и буффонады, разбавляя черную канторовскую готику западными хитами советских времен, сгущает вокруг бабуина безвоздушное пространство зоны, жизни по понятиям. Первое действие, экспозиция, сильнее второго (в пьесе наоборот), второе пока проседает. В нем на ужине у бабуина зритель, на мой взгляд, должен всерьез испугаться, поверить, что съели человека. Театр «переложил» условности, перебрал остраняющей оперности (Ирина выпевает текст поставленным контральто), карнавальности — ужин происходит в костюмах XVII века и париках. Да, шабаш, Брокен, аллюзии, но, как вполне ясно из текста, голая современность почище будет.
В спектакле еще многовато крика, есть банальные ходы (прежде всего — бурный танец всех фигурантов, открывающий спектакль и через него проходящий), но ритм намечен и выдержан, а главное: сказано что-то такое своевременное, давно не бывавшее на сцене из области крупной правды про нас и время, что выводит работу Беляковича из всякого ряда на просцениум эпохи.
…В былые времена Кантор и его позиция стали бы предметом общих жарких споров. Но сегодня все проходит незамеченным, как во сне, тяжелом сне после сытного ужина с бабуином. В Театре на Юго-Западе сделали попытку разбудить. Получилось ли? Узнаем осенью.