Виктор Авилов звезда Театра на Юго-Западе, сейчас играет еще в трех театрах и снялся в двадцати пяти фильмах. Любимые жанры – мистерия, сатира, фарс. Характерное лицо, уникальная пластика, богатый оттенками голос, чистые, почти детские глаза. У знаменитого артиста нынче юбилей.
- Правда ли вы в молодые годы водили автобусы? И были обычным молодым парнем из уличной компании, которая даже подворовывала?
- Никогда в жизни не водил автобусов. Работал на МАЗе с прицепом, развозил песок по московским стройкам. Хулиганили – да, было. Но дальше того, чтобы обчистить яблони на чьей-то даче, наш криминал не заходил. Больше сидели в подъездах и бренчали на гитарах. Тогда ведь вся молодежь, с ума сходила по битлам. Прочли однажды объявление: при районной библиотеке организуется театральный кружок. Театр меня совершенно не интересовал, но я все-таки пошел вместе с приятелями. Библиотекой заведовал Валерий Романович Белякович. Человек, который нас сделал людьми. Мы стали заниматься этюдами. Я ходил на занятия с тоской, на понимая. Зачем мне все это нужно?.. У Беляковича к тому времени был уже любительский состав при Дворце пионеров. Потом оба кружка слились воедино: так появилась в конце 70-х годов Театральная студия на Юго-Западе. Их было мало – мы, Спесивцев и Юденич. Первый спектакль «Женитьба», я играл Кочкарева. Нюансов не помню – все как в тумане. Помять сохранила лишь такой эпизод: мы выходим в темноте со свечами в руках. А руки дрожат – издали были видны не плывущие огоньки, а бегающие светлячки. Такой бил колотун!
- Каким был стиль тогдашних постановок?
- Жестким и экспрессивным, с упором на свет и музыку – ее подбирал из своих бездонных запасов сам режиссер. Подвал, окрашенный черной краской. Минимум декораций. Костюмы из подбора. Авангардизм от бедности… В репертуаре – классика от Шекспира до Чехова и двадцатый век. Спектакли нарочито бытовые – и фантазийные, гротесковые. Макиавелли, Ионеско, Булгаков, Шварц, Камю, Олби, Веничка Ерофеев, Сухово-Кобылин.
- А вы ведь актер остро характерный. Вот, цитирую Льва Аннинского: «Профиль Михоэлса, рубленое лицо, оправленное в нежнейшие до плеч льняные волосы …» Какие роли вам предлагались?
- Спасибо Аннинскому… Роли такие, о которых любой артист может только мечтать. От злодеев (Великий инквизитор в «Жаворонке» Ануя или Калигула) до романтических героев.
- А вот Аннинский восторженно писал о вашем Гамлете. И со Смоктуновским сравнивает, и с Высоцким..
- Посмотреть Высоцкого в любимовской постановке мне не пришлось: не успел. А фильм Козинцева увидел лет через двадцать… Встречались и другие Гамлеты: в Вене играл знаменитый Клаус Мария Брандауэр. Не знаю, насколько прилично это звучит, но мы ушли с середины спектакля. Настолько все это показалось слабым. Никаким. Мы с Беляковичем этот образ поворачивали разными сторонами. Хотите, почтенная публика, я эту сцену сыграю мягко? Я хотите – знаменитое «Быть или не быть?» проверещу, как балаганный Петрушка? Рисунок постоянно менялся. Одному зрителю нравится такой, другому – совсем иной.
- В 1987 году Театра на Юго-Западе выступал на фестивале в Англии. «Гардиан» о вас написала: «Самый запоминающийся Гамлет, которого нам доводилось увидеть…»
- Отлично помню эту поездку. Сначала мы были в Эдинбурге, куда съехалось двести театров со всего мира. Нам пришлось играть в 12 часов дня перед случайной публикой. Но потом нас пригласили на мини-гастроли – ездили по стране дней десть. Первый пункт – Глазго. Начиная с первого же спектакля – сумасшедшая реакция. Зрители кричали, аплодировали, свистели. Я даже не понял, откуда такой бурный темперамент у сдержанных шотландцев.
- Вы играете не только Гамлета, но и Хлестакова…
- А вот это совсем не мой персонаж! Примитивное животное с полным отсутствием интеллекта. Он мне вообще не интересен. Хотя – да, играл, куда же денешься…
- А Ланцелот в «Драконе»?
- Тут совсем другое дело. Этот персонаж медленно-медленно вползал в меня, а я – в него. Сейчас, когда из репертуара убрано много старых работ, в том числе «Дракон», я скучаю по Ланцелоту. Других героев, того же Гамлета, я наигрался. А к Ланцелоту меня так и тянет. Я вспоминаю об этой постановке с теплом. Как и о роли Беранже в «Носорогах» Ионеско. Это же такой лапочка…
- Из старых ролей вы до сих пор играете Калигулу?
- Я прочитал все, что написали о нем Светоний и Тацит. Сволочь, садист. Камю же поднял его на такую высоту, наделил таким умом – не Калигула, а просто Марк Аврелий. Конечно, интеллектом он обладает – но интеллектом больным, извращенным. Вообще-то «тиран» и «интеллект» для меня вещи несовместимые – как «гений» и «злодейство».
- Чем заняты сегодня?
- В Театре на Юго-Западе я сейчас на договоре. Вторая моя сцена – «Киноспектакль» Олега Лещинера. Есть отдаленная связь с популярной когда-то «Латерной магикой». Участвую в постановке фэнтези Толкиена «Туда и обратно». Играю там Дракона Рыжего Смога и еще предводителя гоблинов… Кроме того, работаю в Театре наций, в «Пляске смерти» Стринберга. И, наконец, в небольшом театре «Арт-Хаус» в Сокольниках, на улице Гастелло. В пьесе Зюскинда «Парфюмер». В конце года в издательстве «АиФ» должна выйти моя книга «Основы актерского мастерства».
- А что в кино?
- Сейчас уже нет тех сложностей, как в 1986 году, когда Олег Тепцов снимал «господина оформителя». У нас в театре тогда сниматься не разрешалось, приходилось тратить на это весь отпуск.
- ТВ как-то в очередной раз показало «Узника замка ИФ» и тут же, по другим каналам – нового «Графа Монте-Кристо» с Жераром Депардье, да еще старый фильм с Жаном Маре. Вы отнюдь не проиграли в сравнении с мировыми звездами. Иногда критика сравнивает вас с Бельмондо – та же загадочность, коварство, отрицательное обаяние…
- Мне нравится, как он хулиганит. И еще мне очень близок Челентано. Их герои развязны, циничны, эксцентричны; верить этим персонажам нельзя – надуют и облапошат…Но в то же время они человечны и ранимы. И какая органика! Нравятся мне эти ребята.
- Не обойтись без вопроса о хобби…
- Рыбалка! Правда ненавижу электроудочки… И еще неплохо готовлю. В «Смаке» у Макаревича демонстрировал, как тушить в вине мясо по-баварски.