В романе "Книжный воришка" австралийский писатель Маркус Зусак рассказывает про обычных немцев, волей времени ставших заложниками нацизма. Роман. в котором рассказ ведется от лица Смерти, написан про страну потерянных люде и про обычную семью, давшую приют девочке-сироте Лизель, а потом и еврейскому юноше Максу. А еще про страстную любовь к чтению, ради которого можно пойти на преступление, и про дружбу и взросление.
Автор инсценировки Макс Ладо, он же режиссер Максим Лакомкин, не стал пересказывать все сюжетные перипетии романа, его спектакль сдержан и лаконичен. Это непростой разговор про выбор, когда рядом Смерть... В крохотном, почти пустом и лишенном цвета пространстве сцены разыгрывается история преодоления себя, своих страхов и фобий. Здесь Смерть материализована, в программке эта роль названа Он (Андрей Санников) - герой, с грустной иронией следящий за происходящим. Он - единственный, кто меняет роли: то безмолвный наблюдатель, то бесстрастный комментатор, знающий исход. Он кружит рядом с девочкой Лизель (Ольга Авилова). В чуть гротесковой форме сценического существования тонкой, умной актрисы, наделенной счастливым даром организовывать вокруг себя пространство, точкой отчета стал не возраст маленькой девочки, а ее взрослое участие в жизни семьи и благодарная память выжившей. Она проведет свою героиню сложным путем потерь и детских ночных кошмаров к простому пониманию сложных экзистенциальных законов. В любви Лизель к немолодому уже папе Гансу, раскрасившему её мирок звуками своего неумелого аккордеона, - детская благодарность и преданность. Сергей Бородинов в этой роли играет обаяние добра, терпения и порядочности.
Громкая, в вечной суете его супруга Роза (Карина Дымонт) постоянно занята домашней работой - на ней готовка, стирка, глажка. Нелепая в своей физической некрасивости, она сама решает, что хорошо и плохо. А в ее шкале ценностей, спрятанных под вечной руганью, на первом месте помощь ближнему. Вместе с мужем они спрячут еврея Макса (Егор Кучкаров), выходят его и не отдадут Смерти. И помогут соседскому мальчишке Руди, примерившему на себя облик чернокожего атлета.