«Планета Беляковича». Идея и постановка Олега Леушина. Театр на Юго-Западе. Спектакль играется с 2017 ежегодно, 6 декабря.
Режиссёр Валерий Белякович, ушедший от нас в 2016 году, навсегда занесён в историю как создатель собственного театра со своей фирменной, уникальной эстетикой. Начавший в 70-х как дерзкий экспериментатор, он стал со временем легендарным сочинителем авторского театра с собственной школой и методологией.
Он создал театр с богатейшим репертуаром на самом краю Москвы. Репертуар был какого-то странного, неукротимого размаха, несоизмеримого с малюткой-сценой, на которой он игрался. Причём спектакли, с которых начинался театр, играются до сих пор и бережно сохраняются, умудряясь не устаревать и не теряя актуальности долгие годы. Такие работы, как «Гамлет», «Макбет», «Ревизор», «Калигула», «Мастер и Маргарита», «Ромео и Джульетта», «Сон в летнюю ночь», «Царь Эдип», «Комната Джованни», «Дракула», «Куклы», «Игра в Наполеона», а также трилогия Сухово-Кобылина, принесли маленькому театру большую славу.
Количеству всего написанного о Театре на Юго-Западе позавидовал бы любой академический коллектив. Сценический язык его постановок был предметом теоретического анализа. Многолетняя незыблемость этого театрального языка внушала серьёзное уважение. Магическое «чёрное пространство» малютки-сцены, таящее все загадки напряжения действия, знаменитая «сценография света», «штурм и натиск» зрелищ, бешеная энергетика, объединяющая сцену и зал, – всё это уникальные эмблемы юго-западного стиля.
Здешняя труппа – также детище Беляковича: верная команда выразительных актёров, воспитанных в духе и стиле Юго-Запада и давно уже ставших знаменитостями. Виктор Авилов (вошедший навсегда в историю этой сцены), Сергей Белякович (младший брат Валерия), Владимир Коппалов и Михаил Докин (всех троих уже нет с нами), Олег Леушин, Вячеслав Гришечкин, Валерий Афанасьев, Алексей Ванин, Александр Наумов, Виктор Борисов, Анатолий Иванов. Вот и женщины: Ирина Бочоришвили, Тамара Кудряшова, Галина Галкина, Ольга Авилова (дочь Галкиной и Авилова), Карина Дымонт, Ольга Иванова, Олеся Шестовская. Впрочем, и сам Валерий Белякович – блистательный актёр, солировавший во многих своих спектаклях, и его актёрская биография достойна отдельного разговора.
Театр на Юго-Западе был в моде всегда, поскольку всегда был адекватен текущему времени, пребывая любимцем публики и в застойные 70-е, и в перестроечные 80-90-е, и уже сейчас, в начале XXI века, в новые для России времена. И актуальные современные авторы тоже всегда были в его афише. Однако интересно то, что именно классика всегда составляла львиную долю его репертуара – не устаревающая и неусыпно обновляемая как любимое детище этой сцены. И именно своей классикой этот театр останется в памяти истории и зрителей.
Тема «театр и зритель» – одна важных в этом театре, и корень её – в экстравертном типе личности самого худрука. В отличие от многих сегодняшних режиссёров, любящих сочинять «вещицы для себя», но не для публики, Белякович как раз – воспламенитель чужих сердец. Легендарный пламень его постановок рождал столь же легендарное, многолетнее, великое возбуждение его зала. Тот ответный жар, без которого его спектакля не мыслимы. Спектакли Беляковича – это «тяжёлое искусство», с тяжёлыми мощными силами, таящимися внутри, атакующей буйной манерой и обжигающим дыханием. Сам Белякович – представитель театрального экспрессионизма. Его главный двигатель в искусстве – страсть. Он понимал жизнь (и сцену) как неистовый ритм, атмосферу сгущённого напряжения и борьбы: тут всё неистово, мощно, перенапряжено и – правдиво. Да и от самого Беляковича всегда летели искры. Его душевный состав и формировал уникальность его театра.
Художественное руководство осиротевшим домом принял Олег Леушин, и первым же его проектом на этой сцене стала «Планета Беляковича» – целый цикл спектаклей, посвящённых памяти создателя Театра на Юго-Западе. И нельзя было назвать его точнее. Первый спектакль был сыгран накануне зимы 2017 года, следующий – 6 декабря того же года, в день памяти Валерия Беляковича. Через год был поставлен следующий, ещё через год – ещё один. И теперь ежегодно, 6 декабря, вы можете прийти на Юго-Запад и увидеть новый спектакль о жизни Мастера.
Интересно, что «Планета Беляковича» невольно зачата им самим и его автобиографическими рассказами, в свою очередь породившими его авторский цикл «Моно», ставший репертуарным эксклюзивом этой сцены. Именно в тот момент, когда «моножанр» был вытеснен со сцены и почти не востребован, Белякович активно возродил его в собственном театре, создавая авторские спектакли под названием «Моно-1», «Моно-2», «Моно-3», «Моно-4», «Моно-5» … Это личные режиссёрские исповеди о себе, своей жизни в искусстве и о своём театре, пользовавшиеся невероятным зрительским спросом и представлявшими особый мемуарный жанр Театра на Юго-Западе. Новаторство заключалось в том, что монологическое интимное высказывание становилось публичной сценической мемуаристикой.
У Беляковича был абсолютно свой «монотеатр», в традиции которого он вливал новую энергию, нарушая каноны и врываясь на сцену в майке на голое тело и в любимой бейсболке, повёрнутой козырьком назад. Напоминая нам того отчаянного востряковского мальчишку, зародившего когда-то в 70-е свой знаменитый авантюрный театр. В этой бейсболке и этой майке он вновь и вновь проходил перед нами весь свой жизненный путь, не уставая быть вечно молодым и являя собой пример для тайного подражания многим. Это стиль «для своих», провоцирующий и утоляющий столь понятную зрительскую жажду приблизиться к своему кумиру, рассмотреть вблизи. Столь знакомое в спектаклях лицо с острой линией носа, неистовым ртом и резким смеющимся взглядом теперь являло собой домашнюю трогательность и открытость. «Я – такой же, как вы. Из того же города, из той же страны, из тех же многоэтажек».
Его «Моно» - это сквозной монолог длиною в жизнь, куда каждый раз входили разные составляющие его бурной биографии. Октябрятско-пионерское детство, первые обиды, армейская юность, истории о матери и отце и прежнем Вострякове, где проходило детство. Юность. Становление. Режиссёрский путь. Учителя. «Мой учитель Борис Равенских – ученик Мейерхольда, значит я – внук Мейерхольда».
А теперь, в «Планете Беляковича», его рассказы читают и разыгрывают его любимые актёры. В этих рассказах, писавшихся постоянно и по разным поводам, – вся его жизнь. Теперь она перекладывается на язык и органику других поколений, дающих им новый объём и, как говорится, «эффект 3D».
Позади, на экране, как обычно, появляется он сам, в своей неизменной бейсболке, под жаркие аплодисменты его публики – киноплёнка бережно сохранила этот образ и эту харизму. Главная декорация – фотохроника всей его жизни, начиная с детства. И вот его актёры, так же как он когда-то, выходят к нам и читают его рассказы – теперь листая вместе эту книгу жизни.
У Карины Дымонт в рассказе «Клава Баранова» – знаменитое повествование о его матери (передавшей сыну свой неистовый нрав). «Клавдия Баранова – это ведь всё равно, что Анна Каренина!», – считал сын. Актриса читает этот текст по-своему, с присущей ей изящной улыбкой. Но разве можно повторить исходную авторскую интонацию?
А есть ещё история о первом литературном опыте его матери. (Её образ – один из любимых сыном, он возникает почти во всех сериях его рассказов.) Как Клавдия узнала о том, что муж её Роман, работавший на Очаковском заводе шампанских вин, прямо там, на заводе, с какой-то фифой ей изменяет. И как Клавдия надела свою чернобурку и отправилась на завод шампанских вин наводить порядок в этом вопросе. И какой разнос она там устроила, даже в итоге свергнув кое-кого из начальства. А потом написала обличительную поэму на мужа своего Романа – поэму, которую цитировать опасно, и нам достались лишь её фрагменты, тоже весьма впечатляющие. Так что, сочинительство в семье Беляковичей – дело семейное.
Подхватывая тему, племянник Валерия Михаил Белякович (сын младшего брата, Сергея) произносит собственный комментарий о своей бабушке Клавдии Барановой, заодно размышляя о себе в свете генной инженерии клана Беляковичей. И его исповедь очень важна для нас: она дополняет картину всего рода, расширяя наше знание «планеты Беляковича». Племянник же очень хорош в своём пылком стремлении воплотить собою знаменитого дядю – статью, напором, брутальностью (я такой же, как он!). У него получается.
Евгений Бакалов тихо и страстно читает рассказ «Отец». Про отца, красавца польских кровей Романа Беляковича, мы знаем не так много, как о матери, но фотохроника, восполняя пробелы, сохранила образ этого рослого породистого человека, подарившего свою особенную породу и сыну.
Рассказ «Моя река» разыгрывают Антон Белов и Андрей Кудзин. Детство героя прошло в деревне Рязанской области, у чудесной маленькой речки. Рыба, раки, лягушки, птицы, грибы и цветы, ночное с кострами и лошадьми. Классика русской жизни. Река-кормилица. Запах родины. После смерти деда и бабушки герой вновь приезжает в родные края, с ужасом увидев свою речку, загаженную фабричными сливами, и разрушенную деревню. И мысли об утерянном рае переходят в горький разговор о глобальной экологической катастрофе.
А вот Миша Белякович, человек новых поколений, читает рассказ «Наш коммунизм». Герой рассказа родился в 1950-м году. И с самого детства его окружал мир добра, любви и согласия. Пионерское детство, бесплатная квартира, полученная отцом на производстве, друзья, совершенно бесплатные кружки в Доме Пионеров на Ленинских Горах, давшем ему путёвку в жизнь, бесплатное вузовское образование, полученное дважды – сначала филфак, а потом режиссёрский факультет ГИТИСа.
Сергей Бородинов и Иван Городецкий в рассказе «История Зяблика» повествуют о театре Геннадия Юденича, в котором начинал свой актёрский путь Валерий Белякович, впитав от экзотического Юденича неповторимй нерв сцены. Белякович сыграл в «Городе на заре» свою первую большую роль, того самого Зяблика, – и сам драматург Алексей Арбузов благословил его на дальнейший путь. А министр культуры Фурцева, тоже присутствовавшая на спектакле, поддержала этот театр.
Алексей Ванин в те времена начала 70-х тоже играл у Юденича, а потому выступил с собственным комментарием событий. Рассказал о начале театра Беляковича, о замысле «Гамлета» с Виктором Авиловым. «Гамлет» был сыгран впервые 6 декабря (какая роковая дата…) 1984 года. И его создателю оставалось тогда прожить ровно шестнадцать лет в двадцатом веке и ровно шестнадцать – в двадцать первом...
А с рассказа «Куба – любовь моя» Белякович когда-то начинал свой автобиографический жанр. На пляже в Майами-Бич у него украли сумку со всеми вещами и деньгами. И из воспоминаний обо всех этих, дорогих его сердцу, предметах, родился целый рассказ, забавный и грустный. Ведь, кроме всего остального, украдены были дорогие часы «Кассио», с трепетом приобретённые в Японии за целых двести долларов! Олег Анищенко трактует эту историю так отчаянно, что вокруг него сотрясается воздух. Комментирует же её сам участник событий, Александр Наумов, выступавший главным консультантом при покупке этих часов и в дальнейшем – свидетелем их эксплуатации.
«Динамус Силентиум» – невероятно смешная история приобретения на гастролях в Японии двух роскошных чемоданов двумя подругами, Галиной Галкиной и Натальей Сивилькаевой. С забытым историчесим контекстом эпохи тотального дефицита. С необычайной нежностью автора к своим дорогим и неповторимым, забавным и трогательным девчонкам-артисткам. Из двух подруг осталась теперь только Галкина. Она же и комментирует, по-прежнему проворная и смешная, этот сюжет, рассказывая о дальнейшей судьбе своего заморского чемодана. И, конечно, непрерывно говоря о любимом режиссёре.
«Смена фамилии» – старинный рассказ про актрису Ирину Сушину, слышанный нами не раз от самого автора. Теперь же Сушина сама повествует о себе, давая тексту собственную окраску. А спустя год этот рассказ разыгрывали сразу трое – Любовь Ярлыкова, Ольга Авилова и Зарина Бахтиева. И выяснилось, что этот монолог так живописен и хорош, что его хватает на бурное многоголосие с перекличкой разных голосов.
Конечно, возникает и знаменитая история о присуждении Беляковичу звания Народного артиста России – «кремлёвская поэма» о вручении этой награды самим Путиным. Эту фантасмагорию, возникшую в воспалённой фантазии награждаемого, сей дико смешной постмодернистский сон изображает величественный Валерий Афанасьев – отчего нам становится ещё смешней и веселей. Вот и фото на экране: Валерий Белякович в Кремле, с наградой на лацкане пиджака.
Белякович щедро рассказывал нам об Америке, в которой он много ставил, по которой много ездил и где у него много друзей. Рассказ «Версаче» написан белым стихом, в котором – восторг молодого русского режиссёра перед неведомой заокеанской империей моды, перед мифом Версаче, к которому он прикоснулся. Ему понадобились костюмы к одной из первых своих американских постановок, «Дракону», и тут помог случайно купленный альбом моделей Версаче. А потом, в Майами, повезло увидеть и его самого, и его волшебный особняк, в который удалось войти лишь после его смерти, совершив экскурсию в мир небожителей. Меж тем сам автор уже преподавал в Иллинойском университете.
А вот рассказ «Бездомные». В январе 2016 года Белякович изучал нью-йоркские мюзиклы на Бродвее. И его удивило количество бездомных, спящих на своих матрасах прямо на центральных улицах. Полюбовавшись этим зрелищем, русский путешественник неожиданно задаёт себе вопрос: «А смог бы я вот так валяться на улице на матрасе? – Только, наверное, в качестве социального протеста. Где? Может быть, у “Доронинского” МХАТа? Или, лучше, прямо у Мавзолея!» Где неизбежен был бы диалог с проходящим мимо Президентом. У которого создатель Театра на Юго-Западе наконец-то вытребовал бы здание для своего театра, всю жизнь ютившегося и продолжающего ютиться в не достойной его тесноте.
Олег Леушин читает рассказ «Счастье моё». Белякович в студенческие годы, как и многие его современники, работал дворником на проспекте Вернадского. Ощущая себя «королём помоек», добывал там весь реквизит для своих первых спектаклей. Так юго-западные помойки становились основой сценографии его постановок. Мебель, посуда, полки, сундуки и стулья, железные трубы – всего не перечислить. «Так начинался наш театр. А сейчас к нам не попасть, и билеты на спектакли раскупаются задолго, мы объехали с гастролями весь мир… Сейчас вы спросите меня: Счастье есть? – Ну, а как вы думаете?».
Максим Лакомкин пронзительно исполняет рассказ «Два мира», написанный белым стихом. В Театре на Юго-Западе был период рождения, становления, возмужания – а когда-то наступил и момент смертей. «Виктор Авилов, Ольга Авилова, Сергей Белякович, Владимир Коппалов, Анатолий Лопухов, Виктор Борисов, Наталья Сивилькаева, Михаил Докин – где они теперь? Может, где-то там, в далёких эмпиреях, у них возник собственный театр? Однажды я должен был отлететь к ним на постановки – но сорвалось (Белякович несколько лет назад тяжело болел, был в коме – но, к всеобщей радости, вновь вернулся к нам). А у них там, наверное, покой, гармония и память о тех, кто здесь остался… Когда-то все эти рассказы читал сам автор. Теперь читают его ученики.
Оригинал статьи можно прочитать здесь