Актер Александр Наумов - человек немедийный. Слава не является пунктом в его карьере. При этом количество сыгранных ролей в художественных фильмах, сериалах и спектаклях сложно назвать скромным. "Брат-2", "Звезда", "Марш Турецкого", "Дальнобойщики", "Маройсейка, 12", "Русское лекарство", "Неотложка" и "Неотложка-2" - лишь некоторые из названий. Дело в том, что в актерской работе Александра всегда интересовала именно работа. Актерское творчество он всегда понимал прежде всего как ремесло, а не как сеанс глянцевой фотосессии. Поэтому вполне закономерно, что результат его работы - не обложки журналов и статьи в желтой прессе, а замечательно сделанные роли. Васька Пепел в "На дне", Иван Бездомный в "Мастере и Маргарите", Медведенко в "Чайке", Борщ Московский в "Щах" - звездные итоги незвездной карьеры Александра в московском Театре на Юго-Западе. Во всех этих ролях видна редкая вещь: как ремесло становится искусством. О ремесле и искусстве в актерской профессии, а также о том, как создается спектакль, что такое качество в кино и умеет ли готовить борщ исполнитель одноименной роли, мы беседуем с заслуженным артистом России Александром Наумовым.
- Давайте начнем с театральной премьеры. Вы играете главную роль в спектакле "Слишком женатый таксист" - двоеженца Джона Смита.
- Когда я смотрел в Театре сатиры спектакль, чтобы не повториться в нашем, - не понял героя. Спектакль ведь о любви, нехватке любви. Не только о любви мужчины и женщины, но и о человеческих отношениях. Джон Смит, таксист, почему он с двумя женщинами живет? Ему и одной хватает. Но он боится вторую обидеть, боится разрушить тот мир. Такой манок я в спектакле увидел. Хотя не уверен, что это читается, что это вообще видно.
- Вы обычно ходите в другие театры сравнивать постановки?
- Нет, это случайно получилось. Я, честно говоря, не люблю ходить в театры.
- Давно не любите?
- Как только начал заниматься профессией, стал не любить. Когда видишь, как сделано, уже неинтересно. Или спектакль должен быть таким, что ты, как зритель, сел, разинул рот и смотришь. Или же - космическим. Но тогда меня жаба начинает душить - почему я в этом спектакле не играю.
- А в театральный почему решили поступать?
- Не знаю.Я в школе хотел машинистом быть. Но поступил в техникум тепловозов.
- Хотелось далеко ездить?
- Просто нравилось. Ходил на детскую железную дорогу 4 года. Я сам из Нижнего, из Горького. Параллельно занимался в драмкружке. Но никогда не думал, что поступлю: я очень скромный, зажатый. И поступал как-то через туман. Не знаю даже, из-за фактуры. Поступил, потом ушел в армию, после нее доучивался. Потом работал в провинции, в Пензу уехал. Чем вообще актер отличается от обычного человека? Актер за ролью может поехать в другой город и необязательно в столицу. Если ему скажут, что он будет играть Гамлета или еще кого-то.
- А вы за какой ролью поехали?
- Я поехал из-за жены, ей большую работу обещали. Но и мне сказали, что без ролей не останусь. Ехали за работой. Причем жена сразу попала - играла Дездемону. А я нет - играл Емелино счастье, это был мой стандарт. Без работы сидел, не было больших ролей. Вроде есть вводы, все нормально, ничего не порчу, но ролей не дают. У нас было приглашение в Пермь. Поехали туда. А там вообще спектакль полгода репетируют, уезжают на гастроли, в отпуск, на курорты... Театр вальяжный. Вернулись в Пензу, потому что сменился режиссер. В общем, ездили за работой. И сейчас так. Я знаю, как работают и живут актеры в провинции. Очень трудно. Кто-то уходит в бизнес, но тот, кто работает в театре, - служит профессии. А в столице столько звезд, что начинаешь в них путаться. Актерская профессия потеряла цену из-за того, что лезут сниматься все, кто угодно. Считают, что это очень легко.
- А как определить профессиональные работы в театре, кино и сериалах? Они отличаются?
- Нет. Главное, чтобы было интересно смотреть, чтобы было неожиданно и брало за живое. Случается, в тупом сериале актер в эпизоде внимание притягивает. Для меня проверка актера - неожиданность, непредсказуемость его реакции. Макс Суханов и Сухоруков - я их не могу предугадать. Любой фильм с их участием смотрю безоговорочно.
- А есть роли, от которых вы бы отказались?
- Из того, что я сделал? Мне ни за одну не стыдно. Я не вижу разницы, в кино сниматься или в сериале. Важно, как ты делаешь работу. Сейчас у меня 100-серийный сериал в Киеве "5 минут до метро". Впервые играю отрицательного персонажа. Он будет меняться за 100 серий. Но он изначально мешает главной героине - ее играет Марина Могилевская. Он ее бывшая любовь, который через 20 лет заманил ее с мужем в Москву, наобещал. Они квартиру продали. А потом начинает выставлять условия - бросай мужа, выходи за меня.
- Понимать персонажа - это значит соглашаться с ним?
- Актер, конечно, должен понимать героя. А как иначе? В этом сериале я оправдываю героя. Я решил, что он ее очень любит. 20 лет ее не забыл, не женился. Подлянки делает - это неправильно, но он любит, а это уже другой градус, другая кровь. Ромео и Джульетта же не в здравом уме с жизнью покончили, а из-за любви. Через 10 лет, когда градус проходит, уже думаешь: ну чего, дурак, на балкон полез? А мой персонаж не забыл, любит. И пытается сделать ее счастливой, а со стороны кажется, что непорядочно делает. Вообще интересно с положительным лицом играть отрицательную роль. Но с такими положительными лицами все плохое и делается.
- Тяжело совмещать театр и кино?
- Нет. Заметил: приезжаю со съемки - по-другому играю, я подпитываюсь там энергетикой. Уезжаю туда со спектакля - тоже. Ты приходишь не ниоткуда, ты приходишь в форме. Тем более что театр, когда любимый, это вообще счастье. Потому что ехал я сюда именно к Беляковичу, не просто Москву покорять абы-кабы. В декабре уже 16 лет будет, как я работаю в любимом театре, и дай бог репертуар всем такой, и диапазон ролей такой от Пепла в "На дне" до Макдуфа в "Макбете". Мне не стыдно.
- Для Театра на Юго-Западе характерно сочетание предельной искренности, обращенности к зрителю и гротеска, фарса. Для вас это не сложно?
- Сложно, наверное. Когда начинаешь задумываться о манере нашего театра, понимаешь, что она тоже меняется. Сейчас больше стало, как я это называю, крупных планов. Когда ты на передней точке и говоришь тихо, просто, без нашей традиционной подачи. У нас был спектакль, который, я считаю, незаслуженно прошел незамеченным, "Ад - это другие".Он очень специфичный был, проходил раз в месяц, потом стали ставить раз в два месяца. Зал всегда был полон. Приходила определенная публика, такой публики не было ни на одном спектакле. Как они слушали! Это люди, которые приходили на Камю и на Сартра. И я не знаю, какая там манера была. Каждый раз другая. Мы репетировали, долго не могли понять, как играть мертвецов, они должны выглядеть по-другому или так же? И он как-то всегда в стороне был, критики его пропустили, а сегодня понимаю, что у нас и нет сейчас такого спектакля, он многое сочетал.
- В условности тяжело жить? Театр на Юго-Западе откровенно условен. В другие театры придешь, а там...
- Капусту едят? Да, я уже ел в Пензенском театре. Вспоминаю, как картошечку достаешь, беседуешь. Зрители восклицали: "Господи, как в жизни, как похоже". Такие театры есть, и слава богу, что у нас другой театр. Сейчас мне это смешно. Раньше было нормально, у Шукшина ("Штрихи к портрету") Толя реквизит - капустку - положит, ты ешь, говоришь, жуя. Такая правда жизни. Я бы и сейчас мог, это же остается все.
- А вы сами готовите?
- Готовлю.
- Царскую уху готовите? (Александр играет в "Щах" повара в законе Борща Московского, который, чтобы доказать свой статус, наизусть выкрикивает рецепт царской ухи.)
- Пытался на даче. Вспоминал рецепт, даже Вите Борисову звонил (в "Щах" играет Царскую Уху) насчет рецепта. Месиво какое-то получилось.
- На даче часто бываете?
- Летом мы живем там с мая по сентябрь. Под Королевом. В тридцатые годы там киноактеры жили: Орлова, Александров. Места потрясающие. Утром босиком по траве пройдешь, и совсем другое настроение.
- В "На дне" Лука говорит, что смысл жизни - надеяться на лучшее. Что для вас лучшее?
- Лучшее - то, что сейчас есть. Чтоб все оставалось. Сейчас для меня главное не разломать, не порушить. Я понял по жизни: разрушить очень легко. Восстановить трудно, восстановленное - уже не то. Жизнь человеческая на таком волоске висит, на невидимом. Даже не представляю, какой волосок между жизнью и смертью. У меня сейчас спокойно внутри. И есть, что сказать. Важно это не потерять. А лучшее - это все относительно. Лучшее, наверное, было в молодости, когда жили на 100 рублей в месяц и было веселей. А сейчас то, что есть, - это прекрасно.