На канале НТВ нынешним летом появилась новая передача, "Суд идёт". Она выходит в эфир по субботам в 16 часов. Надо сказать, передача быстро нашла свою аудиторию, так как обсуждаемые темы современны и своевременны.
Роль судьи исполняет заслуженный артист России, режиссёр театра "На Юго-Западе" Валерий БЕЛЯКОВИЧ. Недавно Валерий Романович побывал в нашей редакции.
Телевидение – огромный и довольно закрытый мир, в котором действуют свои законы. И, конечно же, при возможности хочется заглянуть "за кадр".
- Валерий Романович, расскажите, пожалуйста, об истории создания этой передачи.
- Телевидение озабочено поиском новых программ, а старые, начиная с "Поля чудес" и завершая "Империей страсти" Н.Фоменко, где всех раздевают, копируют американские или японские развлекательные программы. Отечественное ТВ ничего особенного не выдумывает.
Словом, живём, питаясь американщиной. В США, насколько мне известно, есть передача, подобная нашей "Суд идёт". В ней главным действующим лицом является судья, который ведёт разбирательство.
Я знаю, что первые выпуски российской программы прошли с участием другого судьи – В.Ворошилова, но случился скандал, связанный с одним известным фильмом, церковь предъявила иск. Поэтому организаторы передачи решили судью заменить.
А потом мне позвонил заместитель Л.Парфенова, предложивший участие в пробах. Им требовался известный человек, не примелькавшийся на экране.
Было несколько кандидатов, но победил я, сам того не желая. Так и началась работа в мантии. Скажу, что я мантию до этого ни разу не видел.
- Кто делает эту передачу?
- Продюсер – Татьяна Меньшикова, человек, известный в мире журналистики. Режиссёр – Миша Рыбаков. У них имеется штат редакторов (по два на каждую программу), которые и держат нос по ветру, выбирая темы.
- Какие из них показались Вам наиболее интересными?
- О шахтёрах, об армии, о проститутках, о водке с Жириновским. Наша жизнь такова, что, схватив за руку на улице первого попавшегося человека, получишь и тему.
Я, кстати, поначалу возражал против своей кандидатуры, так как до этого ни разу не присутствовал на судебном процессе. И думал, что для передачи нужен настоящий судья, который разбирается во всех тонкостях процесса, так как защитники-то – лучшие адвокаты России: Падва, Резник, Борщевский… И рядом с ними я просто зелёное фуфло, которое неминуемо будет хлопать глазами.
И действительно, первое время я больше походил на моргучую куклу, не зная: что такое истец и ответчик, где они должны находиться… Постепенно освоился и понял, что следует быть активнее, включаться в это дело.
- Существует ли сценарий передачи, или всё – чистая импровизация?
- Да, до начала в голове что-то складывается. Но момент импровизации несомненно есть. Заранее никогда не предугадаешь, кто заплачет, а кто войдёт в раж. Хотя приглашённые понимают: этот суд – игра, лишь суд совести телевизионных присяжных заседателей. Но так уж устроен человек: когда его начинают задевать за живое, он забывает об объективе телекамеры и реагирует по-настоящему.
В одной из передач обсуждали судьбу ребёнка, проданного за границу. Матери, присутствовавшие на передаче, стали голосить.
Некоторые впервые попадают на телевидение. И здесь их встречает лысый дядька в мантии, говорят: "Суд идёт!", и все серьёзно включаются в игру. А потом случается, ко мне подходят люди и жалуются: "Меня избил зять, нельзя ли с ним разобраться; кран течёт, нельзя ли посодействовать?"
- То есть Вы производите на аудиторию такое положительное впечатление…
- Да, обо мне в большинстве – положительные отзывы, произвожу впечатление положительного персонажа. Люди думают так: раз он – судья, то не может быть ни пьяницей, ни дураком. А когда прохожу в мантии мимо участников, то они, как правило, ахают. Мантия, оказывается, внушает уважение, смешанное со страхом…
- Всё ли Вам нравится в передаче?
- У меня есть претензии к тому, как комплектуется зал. Впрочем, я до сих пор не могу до конца уяснить роль судьи. К примеру, роль Николая Фоменко в его шоу мне понятна: он ходит и придуривается, с лёгкостью унижает и насмехается. А какова моя? Возможно, я должен докопаться до истины.
- Это удаётся?
- Иногда лучше, иногда хуже, но мне кажется, начало удаваться.
- Когда участники передачи говорят "Ваша честь", они, как мне кажется, говорят это серьёзно…
- Это одно из условий игры. Дети, играя, восклицают: "О, королева!". А ведь они посадили её на бочку с огурцами, но думают, что это трон. Люди говорят "Ваша честь", и у них срабатывает рефлекс. И я думаю, что они думают…
- Меняется ли Ваше личное мнение об оппонентах в процессе судебного заседания?
- Конечно. Ведь мы никогда не знаем, куда кривая выведет присяжных заседателей. Ту женщину, торговавшую своим ребёнком, они оправдали. Она вышла из зала победительницей, хотя и слышались речи о недопустимости подобных действий: матери не должны оставлять детей. Это стало для нас полной неожиданностью.
- А как ведут себя противоборствующие стороны, когда камеры выключаются? Происходит ли что-то неожиданное?
- Адвокаты пожимают друг другу руки независимо от исхода. Это игроки, которые не имеют права злиться друг на друга. А стороны реагируют в зависимости от ситуации. Конечно же, шахтёры не сказали "спасибо" журналисту А.Черкизову и руку не пожали.
- Кстати, а как он среагировал на своё поражение?
- Мудро. Он – человек умный. Кстати, я бы вынес ему благодарность от всех шахтёров уже только за то, что он поднял и раскочегарил эту тему. В результате чего у них появился ещё один шанс на выживание.
- Сколько времени продолжаются съёмки и в какой очерёдности?
- Суд идёт без передыха около трёх часов, так как очень долго опрашивают свидетелей. Во время монтажа всё сокращают до 55-и минут. Сейчас стоит вопрос о прямом эфире. И я даже не представляю себе, в каком темпе придётся работать. Словом, попрошу повысить зарплату.
- Скажите честно, есть ли материальный интерес?
- Скажу честно: особого интереса нет.
- Довольны ли авторы программы Вашим исполнением роли судьи?
- Они просят быть повеселее. Но как можно быть весёлым, обсуждая гибель шахтёров. Можно, конечно, повеселиться, если речь идёт о газированной воде. Но и здесь дело связано с отравлением людей. Словом, я прошу их сесть на моё место и повеселиться.
- Что лично Вам запоминается в этих передачах?
- Запоминаются известные люди типа Жириновского или Новодворской.
- Валерия Новодворская – давний друг Театра на Юго-Западе и даже специально для вас перевела пьесу. А каким Вы нашли лидера ЛДПР, с которым до этого не были знакомы?
- Он, на мой взгляд, очень увлечённый товарищ, говорит эмоционально, но не всегда аргументированно. И не всегда понятно, кого он обвиняет, к кому обращается с призывами.
У него очень хорошие актёрские данные. По-моему, в Госдуме заседает очень много актёров.
- Вы обронили фразу об "американщине"…
- На мой взгляд, было бы достаточно одного канала для показа американских фильмов. Эти бесконечные боевики, драки – надоели. Тем более, что показывают пятьдесят процентов макулатуры – старой и дешёвой. Хорошее кино у нас появляется редко. В Штатах оно есть. Я в этом убедился во время поездок в США.
- Следует ли ожидать развития судебной или судейской темы на подмостках театра "На Юго-Западе"?
- Съёмки мне, как профессионалу сцены, дают определённый опыт. И если задумаю поставить что-нибудь про "Нюрнбергский процесс", то, думаю, получится. Я знаю, пожалуй, только одну хорошую пьесу на эту тему – "Дознание" Питера Вайса. Российских пьес мало, раньше ведь суд был закрытым, скучным. А на показательные процессы типа того, что устроили над Синявским, в зал загоняли чекистов, чтобы не мог присутствовать простой человек.
- У Вас не было желания сходить в настоящий суд?
- Нет! Судьи в основном люди хмурые, мало во что вникают из-за загруженности и спешки.
- Это лето было для Вас очень напряжённым: репетиции в своём театре, съёмки, репетиции в "Новой опере"…
- Да, скучать не пришлось. Постановка "Бориса Годунова" в "Новой опере" требовала много сил. Премьера назначена на 20 сентября.
- Всё уже готово?
- Нет, но к этому дню подготовим. Так что премьера состоится при любых обстоятельствах.
- Желаю Вам успешного открытия нового сезона и лёгких съёмок на ТВ.
Вера Абалакова