Здравствуйте. В студии Григорий Заславский, и я с удовольствием представляю сегодняшнего гостя - художественного руководителя Театра на Юго-Западе Валерия Беляковича.
Если посмотреть, сколько в Москве сегодня театров, то примерно столько же из них сегодня занимается строительством своей новой площадки. Тем не менее, вы среди этих театров не находитесь. Почему?
ВАЛЕРИЙ БЕЛЯКОВИЧ: Нет, мы тоже строимся. Мы в этом году должны начинать строительство, но все это совсем не просто. У нас нет специалиста по строению. Мы сами этим занимаемся. Ведь вся проблема в том, чтобы построить театр, нужно построить еще дом. И сейчас происходит момент точечного внедрения в инфрастуктуру района. Это все очень сложно. Хотя проект уже сделан. И я сам делал проект этого театра. У меня есть свои требования к архитектуре зала, количеству рядов, длине, глубине сцены и так далее. Так что этот зал будет строиться по моему проекту. И я надеюсь, в конце этого года уже начнется строительство.
Скажите, а для вас важно, чтобы новый театр имел то же самое количество мест, чтобы он остался примерно таким же. Или вы хотите, чтобы это был большой театр?
ВАЛЕРИЙ БЕЛЯКОВИЧ: Если говорить на тему, какой должен быть драматический театр, то нужно сказать, что он должен иметь максимум 15 рядов, примерно, шириной в 20 сидячих мест. Причем, соотношение длины зрительного зала с глубиной сцены должно быть 1/2, то есть 2/3 - это глубина сцены. А 1/3 - это зал.
С вами, наверно, интересно поговорить о том, что такое студийное движение. Может ли оно сохраниться. И на сколько вообще хватает духа студийности в театре, который обретает все-таки конкретный репертуар, какое-то представление о том, кто есть кто. Кто здесь народный, кто заслуженный. Кто молодой актер, кто старый. Возникает такая дедовщина. Вот что такое студийность? И выветривается она со временем или нет?
ВАЛЕРИЙ БЕЛЯКОВИЧ: Студийность - это такое же затасканное слово, как система Станиславского. Все говорят про это, но никто точно не знает, что это такое. Наверно, это когда все хотят все делать, все друг друга поддерживают. И самое главное - это дух. Если театр сохраняет вот этот дух на протяжении всей своей жизни, он является студийным, вечно молодым. Многие люди, которые долго работают в театре до сих пор еще "студенты", а у многих людей, которые вот только что пришли, им где-то по 24 года, нет студийности, нет этого духа. Вот это состояние духа назовем студийностью. Оно или есть или нет. Я вот думаю, что у меня до сих пор есть студийность внутри, не смотря на прожитые годы, я готов и ночами репетировать. Для меня театр - смысл жизни. И я для многих актеров Юго-Запада являюсь студийным духом.
Это театр-семья?
ВАЛЕРИЙ БЕЛЯКОВИЧ: Да, театр-семья. Все любят друг друга, прощают друг друга, знают недостатки, с ужасом ждут какого рецидива на гастролях, что кто-то напьется. Эта вся грязь и святость театра присутствует в одном флаконе. Но сейчас, вот у нас недавно были большие гастроли, по Уралу, Сибири, все прошло без всяких происшествий, никто не напивался. Мы, наконец-то, пришли к идеальному театру.
Полную версию интервью смотрите здесь