Два с лишним года назад в новом районе на Юго-Западе Москвы, на проспекте Вернадского, открылся самодеятельный театр-студия. Особого желания познакомиться со студией у меня не было, хотя я и жил неподалеку.
Однако шло время, и дом меня доходили разговоры о новой студии.
- Знаешь, играют просто здорово! Никогда бы не поверила, что это самодеятельность, - сказала однажды моя знакомая, завзятая театралка.
Журналистская взяла верх, и я отправился в ближайший же вечер на спектакль. Им оказался «Мольер» Михаил Булгакова.
В театре перед дверями, где висела табличка «На март билетов нет», стояла очередь. (А я-то наивно воображал, что буду чуть ли не единственным зрителем). Молодой швейцар (им, кстати, оказался, как я потом выяснил, один из незанятых актеров труппы) объяснил мне, что билеты в театр не продаются, а распределяются по окрестным предприятиям в начале каждого месяца. Совсем незначительная нереализованная часть билетов выдается непосредственно перед началом спектакля. За ними-то и стояла очередь.
На спектакль я все-таки попал. Меня как корреспондента газеты через служебный вход провели к главному режиссеру, который «организовал» стул. Сидеть мне пришлось почти впритык к «креслу Мольера», стоявшему в просцениуме.
Два с половиной часа я, как и все зрители, битком набившие небольшой (всего на восемьдесят мест) зал, не отрываясь следил за происходящим. В этом театре нет занавеса, отделяющего публику от сцены, да и сама сцена почти сливается со зрительным залом. Актеры, во всяком случае мужская их половина, не пользуются гримом, но их игра так достоверна, их увлеченность так неподдельна, что веришь: да, перед тобой подлинная Франция Людовика XIV, перед тобой сам великий Мольер, с его страстями, сомнениями, триумфами и поражениями.
После спектакля, когда немного улеглось всеобщее возбуждение (актеров вызывали на сцену четыре раза!), я поднялся в комнату руководителя театра Валерия Беляковича и задал ему несколько вопросов:
- Во-первых, все ли ваши актеры – любители? Ведь они играют профессионально. Взять хотя бы исполнителя роли Мольера…
- Виктора Авилова? Он шофер. Сценой увлечен беспредельно. Очень способен, много работает над каждой ролью. Да и другие тоже. Спешат сюда после работы или учебы, как к себе домой. Все они – а в труппе около тридцати человек -студенты, рабочие, служащие. Я здесь единственный штатный работник. Окончил педагогический институт, сперва руководил детским театром во Дворце пионеров, теперь этой студией. Одновременно учусь на режиссерском факультете Институт театрального искусства (ГИТИСа).
- Часто ли обновляется ваш репертуар? Много ли вы репетируете?
- Над каждым спектаклем мы работаем в среднем месяца по два. Репетируем каждый день по вечерам, в том числе в субботу и воскресенье (кроме дней спектакля, разумеется). Ставим Чехова, Булгакова, Гоголя, старинные русские водевили и одноактные пьесы зарубежных драматургов. Кое-что в репертуаре удерживается, а иные вещи идут месяц-другой и сходят. Главный критерий, чтобы нашим актерам нравилось играть, а публике - смотреть.
- А как возникла идея создания вашей студии?
- В Москве таких коллективов несколько. Студия Спесивцева, к примеру; теперь она стала фактически профессиональным театром. Или другая студия – на Новослободской. Идею создания нашей студии активно поддержали в районном Совете народных депутатов. Выделили нам помещение, дают деньги – полторы тысячи рублей в месяц – на обзаведение реквизитом, оборудованием, на оплату руководителя студии… Одним словом, на своем опыте я убедился: добрые начинания, помогающие приобщать людей к искусству, без помощи государства не остаются.