Валерий АФАНАСЬЕВ — известный актёр («День полнолуния», «Свой человек», «Марш Турецкого», «Московская сага») и обаятельный человек, с которым интересно общаться.
— СКАЖИТЕ, в актёрской профессии хватает стрессов?
— Безусловно! Как, впрочем, во многих других. Вот сейчас я снялся в картине с рабочим названием «Перестройка». Режиссёр — эмигрант 80-х годов Слава Цукерман. Он уехал в Америку, снял там картину «Жидкое небо» — культовое кино, по которому американцы чуть ли не учат где-то в академиях. И теперь он написал сценарий про себя: как уезжал, как приехал в конце перестройки, встретился со своими бывшими друзьями и врагами… И он пригласил как американских, так и русских актёров. Я играю его врага детства — антисемита, который стал писателем. В детстве мой герой его пытал, бил, обзывал жидом… Но дело в том, что всё общение происходит на английском языке. А я ну совсем не говорю по-английски, хоть тресни! А на всё про всё у меня — неделя, хотя своя система уже отработана. Вместо того чтобы язык учить, я зубрю текст, как мартышка. Взял роль с собой в поезд, на другие съёмки, и чувствую, что не могу даже фразу запомнить! Ни одного предложения! Поезд дёрнется — из головы «дискетка» вылетает! И я приехал в жутком совершенно состоянии — ночь плохо спал. Был даже порыв позвонить в Москву, отказаться. Но я себе сказал: «Нет, Валера, ты должен!» И в первый съёмочный день я с перепугу всё выдал! Американские актёры, которые знали, что я не говорю по-английски, даже зааплодировали! Так что вот — наши маленькие победы над трудными ситуациями.
— Вы человек ироничный, с юмором, а бывали у вас случаи, когда стрессовая ситуация разрешалась через «смех сквозь слёзы»?
— Ну, так навскидку я не вспомню, но бывают такие ситуации. Как у нас говорят в театре, когда начинаешь заводиться: «Да пренебреги!» Я как-то вывел формулу, что, служа театру, надо относиться к своей профессии очень серьёзно, но и с очень большой долей иронии. Иначе просто сдохнешь. А что касается выхода из трудных ситуаций, чаще всего так и происходит — со смехом. Я люблю, когда они так разряжаются. Особенно этим интересен наш театр — у нас с юмором очень хорошо, это идёт от нашего главного режиссёра Беляковича. Сначала — проблемы, проблемы… А потом вдруг он что-то такое скажет, и начинается дикий ржач! Все начинают удивляться: «Почему мы так тупорыло всё это воспринимаем?» И вроде бы ситуация разряжается. Вот почему на русских похоронах поют? Замечали? Сначала: «Давайте помянем…» Проходит минут 20, выпили все, и вдруг: «Хаз-Булат удалой!..» И пошло. Что это? Откуда? Просто люди не хотят держать в себе вот это горе. И ты иной раз, в какой-то горькой ситуации, думаешь: «Ну всё, наверное, жизнь закончилась…» Надеваешь на лицо трагическую маску. А потом кто-то тебя вдруг выбивает из этого, ты начинаешь смеяться, и оказывается, что всё не так плохо, как казалось.
— Мне очень понравился ваш генерал из сериала «Девять месяцев»!
— Ну, тут ситуация простая. Там же всё действие происходит в родильном доме. А у меня, сами понимаете, — трое детей, трое внуков, то есть всё это рядышком, да? Вот о чём я жалею по жизни — девочки в семье ни одной нету, все мальчики. И тут вот такую ролишечку мне предложили. Я подумал: «Ну а что? Я просто это всё хорошо знаю». И мы там всё придумывали, искали какие-то комедийные краски. А режиссёр молодой, мальчишка, мы с ним когда обсуждали, я говорю: «Резо, мне кажется, когда он входит с букетом, он должен войти со слезами на глазах. Дочь родила! Это любимый человек, она на мать похожа, на его жену. Мать умерла, но он видит в дочери мать, и у него слёзы!» Резо говорит: «Да! Вам накапать?» Я говорю: «Чего накапать?.. Куда накапать? Иди уже к монитору!..» Вот тут я испытывал такой стресс! Может быть, с возрастом бывает, знаете, такая сентиментальность… Иногда… держишься, держишься, а потом вдруг — слёзы ни с того ни с сего. И я не стесняюсь этого. На меня, например, полнолуние действует. Когда полнолуние, у меня такое ощущение тревоги, как будто что-то должно произойти. Главное — как выйти из этого состояния, не усугублять. Иногда хочется лечь на диван, всё — жизнь закончилась, и т. д. и т. п. Накатывает такое. Вот моя жена со стрессами как-то быстрее справляется. Я немножко теряюсь, когда что-то случается. Но когда я нашёл дорогу к выходу из неприятной ситуации — всё! Меня уже с неё не свернёшь!