На первых анонсах «Моноспектакля» Валерия Беляковича в Пензе, администрация театра делала приписку: «Это не первоапрельская шутка!». В свое время каждое появление режиссера в Пензе становилось событием, каждый поставленный им спектакль – знаковым. Тем неожиданнее оказалось расставание, когда на протяжении восьми лет он не приезжал в Пензу. Театралы говорили, что это навсегда. Искра любви между Беляковичем и пензенским театром, так ярко вспыхнувшая и стольких согревшая, погасла. Белякович продолжал творить у себя «На Юго-Западе», ставил в Нижнем. Пенза словно выпала из его географии. Почти незаметно, как недоласканные дети, ушли из репертуара поставленные им спектакли. Именно поэтому в приезд Беляковича многие не верили до последнего. Но он вернулся. Потому что любовь – чувство не гаснущее.
- Валерий Романович, признайтесь, Пенза для вас город особый?
- Пенза – это родина Мейерхольда, а мой учитель был его учеником, и я ощущаю себя в какой-то степени его «внуком». Пензенский театр – это не просто моя юность. Это первый театр, в который меня пригласили на постановку, и где в меня поверили, как в режиссера. Здесь чудесные актеры. Жан Кокто называл людей нашей профессии «священными чудовищами», так вот в Пензе очень много таких «чудовищ». Каплан, Репная, Конопатин, я могу перечислять бесконечно. Моя любовь к пензенскому театру, нежность к нему перекинулись и на весь город. Здесь все по-другому, народ другой, и любовь другая, ядренее… Пока я здесь жил, обошел весь город, знаю все его закоулки. Когда узнаю, что кто-то приехал из Пензы, отношусь к ним, как к землякам. Пенза и театр – частица моего сердца. У меня на «Юго-Западе» много пензенских актеров: Наумов, Бакалов, Городецкая, Китаев.
- И все-таки вы не появлялись здесь восемь лет. Многие сочли это изменой.
- Так ведь иногда и женам изменяют, и, прожив с ними Бог знает сколько, разводятся. Все в жизни бывает, - Белякович морщится, и отвечает откровенно резко.
Несколько часов спустя он объяснит всю бестактность моего вопроса.
- Это была вынужденная пауза. За эти годы столько событий произошло, из-за которых я не мог приехать в Пензу. Умер Витя Авилов (ведущий актер театра «На Юго-Западе» - Прим. авт.). Потеряв его, я думал, что не восстановлюсь, долго болел. Но Господь уберег. Я просто физически не мог приехать.
- Вы привезли в Пензу «Моноспектакль». Есть ли возможность, что вы приедете как режиссер-постановщик или с гастролями своего театра?
- Ничего невозможного нет. Будем думать, будем работать. А мой приезд – как промежуточный вариант. Когда Сережа Казаков мне позвонил и сказал о случившейся трагедии, я подумал, что это идиотская шутка. Решил, что Серега просто совсем заработался. А потом собралась вся пензенско-московская театральная братия, и мы переживали все это вместе. Меня ведь никто сюда не звал, я приехал, потому что не мог иначе, это было, как заноза в сердце.
- Может быть, мы теперь и выставку ваших картин увидеть сможем?
- Я же говорю, что нет ничего невозможного.
Его «Моноспектакль» длился два часа. Хотя мог бы длиться и четыре. Публика времени все равно не замечала. Белякович читал есенинского Пугачева, монологи Клавдия из «Гамлета», вспоминал Виктора Авилова, и начинал тут же играть за себя и за него, рассказывал о детстве, о своей матери. Но в итоге вся эта пестрая мозаика, складывалась в повесть о человеке, его душе, о чем-то в ней самом главном. О той внутренней свободе, апологетом которой Белякович продолжает оставаться, вопреки всему.
- Вы еще задолго до пожара однажды сказали, что «умрет театр в Пензе, и можно закрывать город». Сейчас, когда театр жив, но ему очень трудно, можете повторить тоже самое?
- Гете еще раньше меня сказал, что прежде, чем построить государство, нужно построить театр. А то, что город без театра – это город без души, понятно, по-моему, любому нормальному человеку. Есть такое выражение – артисты погорелого театра. Да, в старину театры часто горели. Но сегодня это трагедия такого масштаба, как будто исчез живой организм, который принадлежал не только Пензе, а всей театральной истории. Потеря театра такого высокого уровня – наша общая экологическая душевная катастрофа. Но я приехал не за тем, чтобы вместе поплакать, ах, какое горе. Я приехал, потому что надеюсь на лучшее, потому что для этого мы вместе должны что-то делать.
Сейчас я репетирую во МХАТе. И вот в перерыве мы с артистами говорили о случившемся в Пензе. Разумеется, все сочувствуют, переживают. Кто-то из артистов сказал: конечно, это большое горе, но в Пензе ведь есть и очень сильный, амбициозный губернатор, он сделает все, что бы театр построили быстро, и еще лучше прежнего. Давайте в это верить, давайте делать, и тогда все плохое пройдет и забудется!
У пензенцев «На Юго-Западе» все хорошо
Естественно, что многих пензенских театралов волнует судьба наших актеров, перебравшихся в театр Валерия Беляковича. Валерий Романович охотно рассказал, что у ребят все складывается нормально.
- Женя Бакалов – это великий труженик, отдавший 20 лет пензенскому театру. Но пришло время, и он захотел попробовать свои силы в Москве. Тем более, что его друг и однокашник, также, работавший в пензенском театре Саша Наумов, уже давно играет у нас «На Юго-Западе». Он сейчас уже «звезда», много снимается в кино, пресса охотно пишет про его личную жизнь. То и дело натыкаешься на фотографии: «Наумов с женой», «Наумов с сыном». Бакалов оказался в нашем театре еще, и потому, что мы с ним люди одной крови.
Ну, а куда Женя без Тани Городецкой? Она, мало того, что талантливая актриса, у них еще и замечательная семья. Чтобы не случилось, Таня Жене пропасть не даст. На одно крыло положит, а другим укроет. Дочка у них, кстати, большая умница. Сейчас работает в крупном банке, в артистки не пошла.
Все о ком мы сейчас говорим это не просто люди. Это люди Богом поцелованные.
У Жени Бакалова не давно была потрясающая премьера. Он сыграл царя Эдипа, и московская критика очень высоко оценили эту работу. Бакалов поднял знамя, ушедшего от нас Виктора Авилова, который должен был сыграть эту роль в «Пигмалионе».