Виктора Авилова нельзя не узнать. Когда принц Гамлет, он же Господин Оформитель, он же граф Монте-Кристо проходит по улице характерной только для него смущенно-величественной походкой, в народе происходит невольное движение, оборачивание и перешептывание, столь ярко характеризующее появление известных личностей. Причем Авилова, благодаря его неповторимой внешности, узнают даже те, кто понятия не имеет о том, что видит перед собой выдающегося драматического актера и звезду Театра на Юго-Западе.
С «Юго-Западом» связана вся жизнь. И пусть сейчас он не так гремит, как в эпоху театрального бума 80-х, зритель преданно любит этот театр, вопреки традиции открытый когда-то не в центре, а в отдаленном спальном районе Москвы. Зал не пустует, а это самое главное, потому что, как сказал Авилов, для актера самый страшный сон - видел, как зритель уходит со спектакля. От этого кошмара и сред ночи проснешься, а уж в реальности пережить такое никому не пожелаешь. Даже если человеку, стало плохо и он вышел по убедительной причине, все равно что-то нарушается. Может быть, в этом и состоит секрет невероятной притягательности этого актера – чувствовать каждого и держать наши сердца не только мастерством и талантом, но и этим внутренним видением, которое дается только свыше.
И хотя судьба изначально не сулила Авилову театральных подмостков, общеизвестно, что работал он, то шофером на «МАЗе», то электромехаником в различных НИИ – все равно однажды он оказался на сцене и как-то очень быстро занял на ней лидирующие позиции. Можно долго рассуждать, случайно или нет, происходят в жизни такие чудные превращения, но, вспоминая работы Виктора Авилова в театре и кино, как- то не хочется. Сложно представить, что мы никогда не увидели бы именно этого Гамлета и именно этого Калигулу и что зловещего Мордаунта в популярнейшей отечественной версии «Трех мушкетеров» сыграл бы другой актер. Говорят, незаменимых нет, есть неповторимые!
Сегодня Виктор Авилов играет не только в Театре на Юго-Западе, хотя по-прежнему остается его «лицом». Но время идет, и хочется попробовать свои силы и в режиссуре, и в педагогике, и в новых авангардных проектах. Один из них – Театр Киноспектакля, обещающий зрителю синтез сценической драматургии с кинематографом, скоро откроется на Патриарших прудах. Авилов уверен в том, что у этого театра большое будущее, ведь в труппу постепенно вольются лучшие ученики его Школы актерского мастерства.
- Понимаешь, после театральных училищ, которые сейчас заканчивают, ребята просто свободны! И хотя считается, что Щукинское существует при Театре Вахтангова, кто из его выпускников попадет в Вахтанговский? Практически никто. А ведь работа в театре – самая хорошая школа для актера. Мои ребята всего год учатся, а уже трое на съемках. Вот так!
Тогда я задаю довольно провокационный вопрос:
- А может, взять да и запретить им сниматься, пока учатся? Нечего по съемкам бегать!
Авилов реагирует мгновенно, и чувствуется, что тема эта для него очень важная:
- Ни в коем случае! Я сам от этих запретов столько страдал, потерял столько интересных ролей, даже на пробы Дон Кихота не смог приехать… Нет, пусть у каждого будет свой шанс и в театре, и в кино.
…Мы стояли перед входом в Школу Виктора Авилова и ждали, пока готовятся ребята, - к пятидесятилетию Мастера они сочинили капустник. Проходящий мимо подросток, явно находящийся в состоянии релаксации, попросил закурить. Отошел, затем уже издали крикнул: «Мужик, я тебя где-то видел!» Подумал и добавил: Ах, да, на обложке! Только ты там вроде графом был…»