Недавно из дальних странствий вернулся Валерий Белякович, главный режиссер и художественный руководитель Театра на Юго-Западе, самого загадочного и, может быть, в чем-то даже самого мистического театра в Москве. Был он в Японии. Был не в первый раз, а, как он сам говорит, в двадцать первый. Но, тем не менее, интерес его к этой стране вовсе не угас, даже наоборот. Он восторженно отзывается обо всем, что там увидел, о тех, с кем довелось повстречаться. Редакция «Страстного бульвара, 10» не смогла отпустить Валерия Романовича, не расспросив его, как там, в Японии, обстоит дело с театрами.
- Первый раз я побывал в Японии, когда нас пригласили на Международный фестиваль в Йокогаме со спектаклем «Собаки». Это было первое наше знакомство друг с другом. Потом нас пригласили с «Гамлетом» с Виктором Авиловым в главной роли, а я в этом спектакле играл Клавдия. Это было уже покорение Японии, поскольку во всех главных городах мы сыграли около пятидесяти спектаклей. В Токио и везде, по всем островам. Театр на Юго-Западе уже позже несколько раз возил туда спектакли «На дне», «Сон в летнюю ночь», «Ромео и Джульетта», «Мастер и Маргарита», «Макбет»... После этого нас там запомнили, и мне пришло приглашение от театра Тоэн сделать спектакль «Ромео и Джульетта» на двух языках. То есть Джульетта японская и все семейство Джульетты японское, а Ромео русский и все семейство его — русские бандиты. Спектакль имел очень большой резонанс. С ним мы трижды выезжали в Японию и практически не было ни одного города, где бы мы его не играли. Это была совместная работа с театром Тоэн. В третий приезд нас везде уже знают. А почему? Потому что театральные любители в Японии очень интересно объединены. Приблизительно в середине ХХ века там была очень странная популярность Советского Союза, люди собирались в барах и пели русские песни. Были популярны идеи коммунизма, и на волне этого случались подвижки и в искусстве. Постепенно произошло объединение всех любителей театра, и из этого родилось целое движение театральных любителей. То есть, например, берем какой-нибудь город Фукуока — все люди, живущие в нем, которые любят театр, объединяются в организацию. В Японии вообще сильна групповая психология. И получается, что в городе есть организация любителей театра, не профессионалов, а простых людей. Они избирают себе председателя и четко отслеживают, что происходит в мире театра, сдают деньги в общую кассу и имеют возможность покупать спектакли. То есть приезжают на ярмарку в Токио, где все театры показывают свои спектакли, и покупают тот или иной спектакль. И театр уже приезжает к ним гарантированно. В каждом городе такая система давно закрепилась, и сейчас уже пошли юбилеи, примерно по пятьдесят лет Обществу, то в этом городе, то в том. Вот мы были на одном юбилее, где Обществу театральных любителей отмечалось 40 лет. Мимо них ничего не проходит, ни одно интересное событие. Причем на каждом из четырех островов, есть еще и «император» - из этих театральных любителей. У председателей городских обществ есть самый главный председатель, который диктует иногда свою волю, свои вкусы. Но так как там демократия, то особо не подиктуешь, хотя он очень уважаемый человек и даже сидит на зарплате. Такой интересной системы нет ни в одном государстве мира. Япония тем и интересна, что она такая необыкновенная страна. И если они уже купили спектакль, то будь уверен, что куда бы ты ни приехал, во всех городах залы будут битком набиты.
В основном они покупают спектакли современных авторов, Кобо Абэ, например... Современный театр у них очень кондовый. Школа отсутствует полностью. Конечно, у них есть Кабуки, Но, Японская комедия, а вот современного театра как такового нет. Нет конкретного проживания, очень показушничают, быстрая реакция. И в связи с этим им всегда интересен русский психологический театр. Все театры базируются только в Токио, в других городах театров нет. Наш спектакль «Ромео и Джульетта» купили все острова, все города. Потом я ставил там «Трехгрошовую оперу», булгаковского «Мольера». Они вдохновились «Ромео и Джульеттой» на двух языках, «Трехгрошовую оперу» тоже ставили на двух. Русский был Мэкки и банда, а японский — Пичем и тоже банда. Это тоже было явление. Ставил я и в других городах.
Последняя моя работа в Японии — спектакль «На дне». Я трижды ставил там этот спектакль. Когда я его поставил 10 лет назад, его купил остров Консю, потом остров Сикоку. Спектакль тоже на двух языках. Я взял несколько русских актеров - они играют на гармошке, поют частушки. Остальные — японцы. В этот раз был остров Кюсю и Токио. Провел я там три с половиной месяца. Мы объездили все острова, и у меня там уже все японцы знакомые. Все меня знают, я даже начинаю их запоминать. После каждого спектакля банкеты, все это очень трудно выдержать. Но прекрасный остров, прекрасные зрители, приходит только театральный народ. Залы большие, по тысяче человек. Возможно, следующей постановкой будет «Гамлет». Они очень хотят, чтобы я там играл.
Театр Тоэн еще чем интересен — он всегда был ориентирован на Россию. Они даже в свое время приезжали сюда, в Театр на Таганке, копировали с разрешения Любимова «А зори здесь тихие» и делали точно такой же спектакль у себя и тоже возили его по городам. Плюс ко всему там работал и ставил спектакли Анатолий Васильевич Эфрос. По-моему, «Месяц в деревне» И.С.Тургенева. Сейчас театру Тоэн уже 50 лет. Постановка «На дне» тоже была посвящена этому юбилею. За это время они ставили «На дне» 8 раз! Максим Горький бесконечно популярный автор в Японии. Но всех популярнее пьеса «На дне». Они жить без нее не могут. Только мы уехали, в другом театре тоже премьера «На дне». Гуляешь в центре Токио, глазам не веришь — вывеска: бар «На дне», русскими буквами. Тут же по-японски название. Видимо, это ложится на их душу. Они любят пострадать. Они ранимые, нежные, трепетные. Разве их можно с русскими сравнить?! Куросава ставил фильм «На дне». Хотя эта пьеса популярна и в Америке. Я там тоже ставил, в Лос-Анджелесе. Они тоже любят пострадать и считают, что они там тоже все на дне.
Мало того, я пригласил сюда, в Россию, двух японских актеров и мы с ними тут будем ставить спектакль на двух языках.
Удивительные они, эти японцы. И театральная эстетика у них немного иная. Хотелось из нее взять точность, выверенность движений. Каждый поворот, каждое движение под определенным углом. Причем это не мешает и импровизации. Надо сначала сделать точно и четко, а потом импровизировать. Импровизировать, если ты имеешь право на эту импровизацию. Очень малое количество актеров имеют на это право.
Есть у меня там и любимый театр — театр Токурацуки. Там играют одни только девушки. Через три года ему уже будет сто лет. У них своя система, своя школа — она ничего общего не имеет со школой Станиславского. Девушки там с детских лет. Если замуж вышла — пошла вон. Все незамужние. Девушки играют мужчин, и именно те, кто играет мужские роли, — звезды. Ведь японцы — маленькие, а для театра находят более-менее высоких. Система представления такая: сначала играют какую-нибудь драму, например «Анну Каренину», потом небольшой перерыв, а потом шоу! 100 человек на сцене! Фантастика. Нигде такого нет. Наверное, и не будет.