Сёмкин Антон Владимирович

- Увлечение театром началось с поступления в Щукинский театральный институт. До этого никак им не увлекался. Поступить в высшее учебное заведение был единственный путь – поступить в театральное. Проза, басня и стих гораздо проще, чем математика, литература, география и всё прочее. Но первое моё театральное впечатление, удивительное совпадение, так как сейчас мы репетируем с Серёжей Климовым из театра Сатиры, – это в театре Сатиры спектакль «Самоубийца», главную роль играл Роман Ткачук. И помню, что мы сидели с папой где-то на балконе, очень далеко, зал огромный. Ткачук играл монолог с трубой, когда он учился на ней играть, колоссальное расстояние до сцены, а я как будто вижу его перед собой крупным планом.


- В моей профессии больше всего нравится знакомство с собой. Это каждое столкновение с какой-то ролью, столкновение или встреча, или проникновение друг в друга. Терапевтическая, с точки зрения психологии, акция, когда про себя узнаёшь что-то новое, что-то неожиданное, от чего бывает иногда грустно, страшно, но в итоге, когда с этим поработаешь, то очень хочется жить и жить очень интересно.


- Самая главная моя внутренняя установка – заходить в каждую роль с нуля, как будто бы я не актёр, и стараться искать какие-то новые точки соприкосновения, какие-то подходы, чтоб были не те, которые были прежде. Чтобы не сталкиваться со старыми наработками. Но всё равно они потом в итоге подтягиваются и очень сильно помогают. И потом я стараюсь задействовать обязательно все виды искусства. Музыку я подключаю в работе над ролью. Как правило, к каждой роли у меня вдруг возникает какая-то песня, не я пишу её, а в общем информационном поле. Я её осваиваю, и она мне помогает настроиться на одну волну с персонажем. Также интересуюсь живописью, и стараюсь заглянуть еще и в неё. В живописи смотрю мизансцены, эмоции, чувства, которые можно забрать для работы.


- Я стараюсь, чтобы персонаж был живой от начала и до конца, чтобы он жил. Я называю это для себя кардиограмма роли. То есть, если я внутри понимаю, про что ему жить, то тогда, как правило, и получается.


- До Театра на Юго-Западе я 12 лет служил в театре Ермоловой, играл в театре Вахтангова в спектакле «Отелло» роль Яго, в Драматическом театре Станиславского  в спектакле «Братья Ч» играл Николая Чехова, брата Антона Чехова, художника.


- Это вообще фантастика, как я познакомился с Театром на Юго-Западе. Я не видел ни одного спектакля до 2024 года. Первый спектакль я увидел на фестивале в Новороссийске «Малая земля». Это был спектакль «Я». И меня это как-то так впечатлило, что я сразу прибежал, благодарил ребят. Там же познакомился с Олегом Николаевичем. И как-то мне была близка эта открытость, смелость, какая-то яркость существования, что я сказал: «Мне так понравилось, что мне кажется у меня есть какая-то искорка от театра на Юго-Западе. Поэтому, если вдруг у вас там что-то будет, я с огромным удовольствием приму участие». И вот через год мы встретились в Благовещенске с Олегом Николаевичем тоже на фестивале «Амурская осень», и он ко мне подходит и говорит: "Приходи на читку, будем делать «Покровские ворота», роль – Велюров". И вот этим он меня очень удивил, потому что иногда в мою жизнь приходят такие роли, в которых я себя не представляю вообще никак, и я не знаю, что с ними делать на момент входа в материал, и это именно как раз тот самый случай. В Театре на Юго-Западе я видел «Игроков», «Гамлета», «Мастера и Маргариту», который меня абсолютно поразил, потому что спектаклю 40 лет, а он живой. Очень хорошее качество и показатель и спектакля, и режиссёра, соответственно, который его делал.


- На данный момент, роль Велюрова, которую я репетирую – любимая. Таких ролей было несколько в моей жизни необычных, о которых я не знал, чем это закончится, не знал, во что это выльется. Я себе никак это не представляю, и по системе Чехова веду какой-то диалог с этим персонажем, который находится где-то далеко, приближаю его к себе, чтобы как-то с ним сжаться, срастись и заставить его или вместе начать жить, существовать на сцене. Благодаря таким ролям, как Велюров, как правило, становишься другой. Как бы какая-то ступенька, непонятно, куда – вниз/вверх – какой-то другой уровень. И после того, как я сделаю эту роль, только после этого будет понятно, какая будет следующая моя любимая, и что я хочу реализовать. А сейчас это Велюров. Я им сейчас пропитан, живу и вкладываю в него, хочу, чтобы она получилась.


- К съёмкам в кино отношусь прекрасно, потому что это заработок и ещё потому, что это очень быстро. Я почему-то люблю работать быстро. Особенно, когда работаешь с режиссёром, который тебя знает и которого ты знаешь. Можно принести и что-то показать, что-то необычное. Что пришло в голову. Это вот принос актёрский. И быстро попробовать. Эта молниеносность, спонтанность очень мне нравится в кино. Ну и плюс заработок, конечно, без этого никуда не денешься. Кино позволяет выжить.


- Главное в жизни? Да сама жизнь, она самоценная. В каждом вызове, в каждой какой-то страшной, тревожной ситуации или неприятной ситуации есть какой-то опыт, на который и дана эта жизнь, для того, чтобы с ним разобраться и справляться со своими страхами, не закрываться от них, а наоборот идти открыто к тому, что тебе жизнь предлагает. И сама по себе она и есть, наверное, главное. Со всеми её перипетиями и невозможными ситуациями, от которых бывает по-разному, но она сама по себе интересна. Мне нравится, когда интересно.