Король умирает (1991-2002)

Ржавое железо и слёзы — первая, приходящая в голову ассоциация при упоминании этого спектакля. Костюмы были грудой металлолома, их приносили актёрам не костюмеры, а монтировщики. Валерий Белякович ставил спектакль на себя, он был не только режиссёром, но и исполнителем главной роли. В роли умирающего короля он, превозмогая всяческие страдания, легко перемещался по сцене (не то в мантии, не то в халате) и потешался над своими карикатурными поданными в доспехах.На его монологе про кошечку плакали все и всегда. Да и он сам. Казалось, что эти слёзы и довели всё это окружающее его ржавое железо до коррозии.Театр абсурда — явление интеллектуальное, сугубо экзистенциальное, так что скорее всего на юго-западном спектакле «Король умирает» плакали больше чем на всех представлениях пьес всех драматургов этого направления вместе взятых.

«Железные доспехи, в коих щеголяет свита, — куски то ли водосточных труб, то ли кожухов отопительной системы — напомнили кому-то из критиков скульптуры Вадимы Сидура. Мне в спектакле почудился другой источник — знаменитая серия Корнелиу Баба о безумном короле: маленькое бессильное существо, бьющееся в капкане собственного величия. И колорит тот же: коричневый сумрак, белые и желтые пятна… Не знаю, соотносился ли Белякович с полотнами великого румына и впрямь ли у Сидуры он взял идею заковать придворных в современные водопроводные железяки. Может, ни у кого и не „брал“, а уловил „из воздуха“. То, что питает стиль, обычно носится в воздухе».

Лев Аннинский («Король играет свиту», 1992)