Валерий Романович Белякович. Основатель театра, режиссер спектакля «Дракула». Фото — В.Игнатовой
Спектакль поставлен Валерием Романовичем Беляковичем в 2005 году, и с тех пор уже 20 лет он собирает аншлаг в любое время года! Будучи самым «пишущим» режиссером Москвы, В. Белякович и эту пьесу сочинил самостоятельно, взяв за основу мотивы романа Брэма Стокера. Но не один лишь его роман лег тут в основу: увлеченный этой мистической темой, Белякович серьезно подходил к изучению материалов.
Валерий Романович создал пространство, балансирующее словно на грани миров, как будто ему удалось самому заглянуть за эту грань и постигнуть некую тайну — и ужаснуться ей. И потому его интерпретация кровавых событий в Трансильвании и Лондоне, куда перебрался граф Дракула под именем Влада Цепеша, стала историей пронзительного человеческого поиска спасения, прощения.
Дракуле (Андрей Кудзин) противостоят профессор ван Хельсинг (Олег Леушин) сотоварищи: это Джонатан Харкер (Михаил Белякович), занимающийся недвижимостью Дракулы и по совместительству жених, а впоследствии муж Мины (Алина Лакомкина), девушки, чья смерть несколько столетий назад толкнула Дракулу на его кровавый путь; Артур Холмвуд (Антон Багиров), желающий отомстить за свою невесту Люси (Любовь Ярлыкова) и спасти ее душу; его глуповатый, но верный друг Квинси Моррис (Денис Нагретдинов), а также доктор Джон Сьюард (Евгений Бакалов). На протяжении всего спектакля эта компания старается разгадать тайну вампира. Сначала они исследуют феномен юриста Рэнфилда (Андрей Санников), который вернулся из Трансильвании сумасшедшим, затем устраивают охоту на кладбище на Люси, а в конце пытаются спасти Мину от Дракулы. Эта компания «охотников» привносит в спектакль такой необходимый гротескный юмор: не всегда удачливые, но упорные. Впрочем, к ван Хельсингу это не относится, он — профессионал своего дела.
Профессор Абрахам ван Хельсинг с 2005 года Олег Леушин: Изначально роль Дракулы была написана под Виктора Васильевича Авилова, но, к сожалению, он покинул нас слишком рано. Встал вопрос: а кто же Дракула? Пробовались многие артисты, включая меня, но Валерий Романович всё никак не был удовлетворен. Позже появляется Алексей Матошин и утверждается в этой роли с его пластикой, с его энергетикой, с его нестандартной манерой подачи материала. А на роль ван Хельсинга на тот момент планировался Миша Докин, тоже его уже нет с нами, а я просто ходил на репетиции и смотрел, как репетирует мастер, как происходит процесс. И в какой-то момент Романыч говорит мне: «А ну-ка давай на сцену». Так я и стал ван Хельсингом.
Одним из самых больших потрясений во время репетиций спектакля оказался момент, когда Валерий Романович отдал мне финальный текст монолога и сказал: «Вот это надо выучить. Иди в буфет и учи». Я пошел в буфет, прочитал, там было полтора листа текста, и я не понял ни одной мысли. Я не понимал, как я с этим справлюсь. Приехал домой, меня посетило озарение, и ровно через 15 минут я выучил этот сложнейший философский монолог — и вот 20 лет я его уже говорю со сцены.
Насколько сильно изменился ван Хельсинг? Изначально, когда только приступал к роли 20 лет назад, я делал себе возрастной грим: седые волосы, рисовал морщины. Сейчас же наоборот, делаю грим молодого лица — вот что со мной за 20 лет сделал ван Хельсинг и вообще жизнь. Поменялось несколько Дракул, сначала Алексей Матошин, потом Георгий Иобадзе, сейчас у нас Андрей Кудзин в постижении этой роли на правильном пути. Так что дай Бог этому спектаклю долгих еще сезонов, долгих лет жизни, потому что материал на самом деле неисчерпаемый. Я видел много Дракул, и кино, и мюзиклы, и ничто так в меня не проникает, как этот спектакль, потому что там есть смешение всех жанров — от высокой трагедии до высочайшей комедии. За трагедию отвечает ван Хельсинг, за любовную линию — Дракула и Мина, за комический аспект — Джонатан Харкер в исполнении Михаила Беляковича и, конечно, команда: Евгений Бакалов, Антон Багиров, Денис Нагретдинов — столпы, на которых держится этот спектакль. Причем Евгений Бакалов, так же как и Миша Белякович, как и я — бессменные исполнители этих ролей.
Все мужчины в нашем спектакле одеты в костюмы коллекции от Вячеслава Зайцева, с которым дружил Валерий Романович. Художником по костюму у нас была Ирина Бочоришвили, почему-то сразу родились высокие военные ботинки, и это придало брутальности нашим элегантным костюмам. И чтобы это оттенить, в дополнение к прекрасным свадебным нарядам девушек, появились черные и белые веера. В то время было в порядке вещей носить с собой веер, в Японии вообще это и украшение, и маленький кондиционер, он даже может быть оружием.
Из отзывов зрителей: «Великолепен и узнаваем в своей актерской манере профессор ван Хельсинг — Олег Леушин. Очень понравились слова этого персонажа о природе вампиризма и разнообразии его личин. Как это по- прежнему актуально звучит. Ведь похищать жизнь можно не только с кровью, но и вытягивая из тебя время, эмоции, силы… и таким вампирам не забьешь осиновый кол в сердце».
Граф Влад Дракула (с 2005 по 2023 г.) Алексей Матошин: Сначала Дракулу должен был играть Авилов или Афанасьев. А мы просто пришли помогать, распределения ролей не было. И первое, что мы увидели — зеркала, и нас всех подташнивало, потому что они стоят под градусом, и мы очень долго привыкали, но было круто, такого еще не было у нас в театре!
Я не знаю, где еще «Дракула» идет как спектакль; как драматический спектакль его нет нигде, по-моему. Секрет долголетия — очень красивая история, пересказанная Валерием Беляковичем.
Желаю, чтобы спектакль прожил еще 20 лет, и неважно, кто в нем будет играть, чтоб актеры, которые приходят в этот спектакль, относились к нему с уважением, чтоб с любовью относились. Пока жива память — жив человек, поэтому спектакль Валерия Романовича должен жить.
Из отзывов зрителей: «Не зря высчитывала состав, чтобы увидеть в роли Дракулы именно Алексея Матошина — после него ни один из киношных вампиров не может показаться настоящим в принципе; совершенно фантастическая пластика, мягкие „кошачьи“ движения, молниеносные перемещения по сцене — и ты уже веришь, что перед тобой и впрямь не совсем человек, который при необходимости может и в летучую мышь перекинуться, и туманом просочиться в любую щель, если ему это потребуется… Просто потому что человек так двигаться не может. Невероятно».
Вильгельмина (Мина) Мюррей (с 2005 по 2021 г.) Карина Дымонт: Когда мы начали репетировать спектакль, мы поражались тому, как очень сложный материал Стокера был превращен Валерием Романовичем в пьесу, в которой есть возвращение во времени и перескок вперед; вот эта игра со временем была очень интересной и необычной. Это возвращение к временам назад и углубление во времена вперед очень перекликались с невероятной декорацией, которую придумал Белякович: зеркала, в которых всё отражается. В первые дни репетиции мы сами путались, где сцена: в зеркальном пространстве ты получаешь ощущение нахождения в лабиринте. Роль Мины, которую я репетировала и играла, была для меня очень сложной, потому что основные драматические события происходили за скобками спектакля и она, героиня, появлялась уже с результатом этих событий; довольно сложно такое было воплотить. Это научило тому, что погружение в спектакль должно быть максимальным и ты, заходя в пространство спектакля, не имеешь права высунуться оттуда ни на мизинчик, иначе потеряется эта нить драматизма героини.
Из отзывов зрителей: «Вильгельмина, нежная и сильная. Как она меняется! Какой блестящий гротесковый диалог с Джонатаном в начале! Какое смятение в сценах первой встречи с Дракулой — и какая дрожь натянутой струны потом. И заключительная сцена… чтобы не использовать более сильных слов — боль и любовь, сжатые в пульсирующую точку там, где-то в районе сердца Мины… вырывающиеся на волю от того самого седьмого удара, заполняющие собой всё пространство… И две теперь уже навеки связанные фигуры, их лица, а затем уходящие тени… как это можно сыграть? Это можно только прожить, это по-настоящему… только так».
Джонатан Харкер с 2005 года Михаил Белякович: Если в кино мы можем условно напугать зрителя, то в театре сделать это крайне сложно, потому что всё происходит здесь и сейчас, нет никакого дубля. И для того чтобы уравновеситься трагически и комически, Джонатан Харкер был придуман как персонаж, который должен больше нести по всему спектаклю комедию, а не трагедию. Можно сказать, трагикомедию. Вообще комедия — это мое, очень люблю, когда зрители смеются. Например, в спектакле есть сцена как бы беззвучная (прим.: Михаил в этой сцене всё показывает жестами), которая была придумана мной, в которой я убрал весь текст. Валерий Романович очень смеялся на этой сцене, и это было закреплено. Вообще, когда Валерий Романович читал нам эту историю всю на репетициях, то, конечно, мы и плакали, и смеялись, то есть в этом спектакле находится всё! И когда подошло 20-летие, оказалось так неожиданно, что мы это играем уже столько лет. У меня уже столько сменилось Вильгельмин и Дракул! Для меня этот спектакль даже не столько про Дракулу, сколько про любовь, которая проходит через столетия. Так как в нашем мире самое главное — любовь.
Если вспоминать случаи… ну вот, например. У Андрея Санникова должен быть текст: «А где Мина, Мина где?» У меня текст: «Дома Мина, дома. Она в последнее время неважно себя чувствует». И вдруг Андрей вместо своих слов говорит: «А где Люси? Люси где?» Мы все немножко обалдели, и я отвечаю: «Люси умерла, а Мина дома». Такие были оговорки.
Из отзывов зрителей: «Я впервые видела Михаила Беляковича на сцене и поражена до глубины души тем, какой он яркий, задорный и смешной. Тем, как легко он удерживает внимание зала, как хорошо он владеет своим телом и голосом, как в каждый момент времени он знает, как заставить зал с замиранием ждать его следующего слова или действия. Изумительное мастерство».
Люси Вестенра (с 2005 по 2021 г.) Елена Шестовская: Работать с Валерием Романовичем было наслаждением. Основной задачей мне ставилось «не играть вампиров». В том, что ставил режиссер, выходила история человеческая, но выходящая за пределы человеческих возможностей. В спектакле есть одно место, где Люси плачется о том, что ей все надоело, тоска-тоскливая, такой женский монолог, и я его стала читать, как чувствую и как делаю как женщина. И Валерию Романовичу это совсем не понравилось.
Он вообще мало чего объяснял, он давал задачу, и надо было ее выполнять, и периодически он сам выходил на сцену и просто показывал, как это надо играть. И я пыталась повторить Валерия Романовича, но чувствовала, что это не мое. Я понимала, чего он хочет, но технически не могла это исполнить. И перед первым прогоном на зрителя ко мне подошла наша актриса Ирина Бочоришвили и говорит: «Играй, как чувствуешь, играй то, что хотел Валерий Романович, но по-своему». Я ей: «Но как? Он же меня прибьет!» И в итоге, когда закончился первый акт, я случайно столкнулась с Валерием Романовичем. А так как я монолог сделала все-таки по-своему, то, думаю, всё, мне конец. А он мне и говорит: «Молодец, убедила. Это всё, что я хотел». Те его слова для меня высшая похвала до сегодняшнего дня.
Из отзывов зрителей: «Это стихия. Это страшно прекрасно. Как растущая волна, она обрушивается на сидящих в зрительном зале. Граница, лежащая между Люси „до“ и „после“ — разительна. Эти глаза… В них она вся — Женщина, „со всеми недостатками, слезами и припадками“. Которую хочется боготворить, пожалеть — и спасти, убив. Жуткая по своей силе сцена на кладбище, её губы, шепчущие „Артур“: вкрадчиво-призывно, потом непонимающе… и наконец в ужасе, от осознания того, что происходит. И лицо Артура в эти бесконечные мгновения — до полной остановки сердца».
Квинси Моррис с 2005 года Денис Нагретдинов: Это был мой первый спектакль в Театре на Юго-Западе, который я выпускал с Валерием Романовичем. Мою роль мы определили по ходу репетиции всем коллективом. Так мы и другие роли определяли, как кто существует в этом спектакле. Каких-то проблем в репетициях особо не было, наоборот, мы много смеялись. К декорациям долго привыкали, потому что зеркала пластиковые, плавающие такие, поэтому, когда приближаешься к ним — кружится голова, потом привыкли. И получился красивый стильный спектакль, музыкальный, танцевальный. Многим помогла Ирина Бочоришвили. Когда мы поливаем воду вокруг Дракулы, она придумала, что нужно поливать по зеркалам и потом эти капли, как слезы, кровь, стекали по зеркалам. Этот спектакль все-таки про любовь. Валерий Романович всегда старался делать про любовь, про веру.
Был момент, когда мы играли на выезде, и я решил приколоть Мишку (прим.: Михаил Белякович). Когда в замке сцена идет, он кричит: «Эй, кто-нибудь, воды!» Ну, я ему бутылку воды из-за кулис и выкинул, он попил и обратно мне ее кинул. Хочу пожелать, чтоб этот спектакль не старел. Даже если будут актеры меняться, чтоб они достойно вели этот спектакль. Он классный, он должен жить, потому что это один из шедевров нашего театра.
Доктор Джон Сьюард с 2005 года Евгений Бакалов: Мое первое знакомство с материалом, тогда еще не пьесой, произошло в 2005 году. Валерий Романович позвонил мне утром и позвал в театр. Мы с еще одной актрисой приехали. Нас переодели в классические костюмы. Был свет, музыка, какие-то первые пробы начались. Тогда еще у этого не было названия, а спросить я не решался. В общем, были пробы чего-то такого, казалось, классического лермонтовского «Маскарада». Потом пришло лето, закрыли сезон. Валерий Романович собрал актёров и сказал, что попробуем сделать по Стокеру спектакль «Дракула». Пояснил, что годом ранее какие-то продюсеры заказали ему антрепризу, в которой он в качестве режиссёра поучаствовал. Интересно рассказывал, что поселили его где-то в заброшенном особнячке, и остался он с Брэмом Стокером и с летучими мышами по ночам. Но у антреприз другая прокатная судьба. А он решил сделать новый спектакль. Начались репетиции спектакля буквально «на коленке», поскольку пьесы как таковой не было, всё сочинялось на ходу. У меня осталось ощущение легкости от того репетиционного периода, было весело и интересно. В результате всё это вылилось в спектакль. Это непростой и даже провокационный материал. Театр на Юго-Западе отличается тем, что его спектакли-долгожители идут долго, несмотря на ротации актеров внутри спектакля. Возможно, вначале он был более хулиганским и импровизационным, а сейчас уже есть стремление к академичности.
Артур Холмвуд с 2011 года Антон Багиров: Секрет долголетия спектакля заключается в гениальности режиссера, в гениальности трактовки и в режиссерском решении. Режиссерский каркас, который не позволяет развалиться спектаклю, несмотря на смену артистов.
Главный лейтмотив спектакля для меня — любовь и смирение, они идут рука об руку. Даже самая великая любовь не может быть оправданием убийству, мести, проливанию крови. Любовь — это не оправдание. Даже если ты потерял что-то очень важное в жизни, что очень любил, важно обрести в этом смирение — и, возможно, за этим придет что-то новое. Дракуле пришлось совершить длинный путь в четыре века от любви к смирению.
Из отзывов зрителей: «Артур — аристократ в каждом жесте и каждом повороте головы. Тем сильнее в его исполнении поражают сцены отчаяния, когда к нему приходит понимание, что случилось с его невестой. И когда он порывисто закатывает рукав белоснежной сорочки, чтобы поделиться кровью, и когда падает на колени в надежде вымолить пощады у Небес — и потом, на кладбище, когда спасает душу Люси, когда по сцене мечется его изломанная тень, совершая страшное и необходимое, а глаза кричат о любви».
Рэнфилд с 2007 года Андрей Санников: Я присутствовал на репетициях с самого первого дня. Тогда на эту роль Валерий Романович выбрал Сашу Гришина. Так что когда меня попросили ее исполнить, я уже знал весь материал и характер роли. Из смешного, вспоминается моя оговорка во время сцены с Алексеем Матошиным я говорю: «Влад, ты не сделаешь этого!» А из меня выскакивает: «Брат!» Думаю, что сейчас исправлюсь, но меня несет дальше, и я продолжаю: «Брат! Брат!» Спектаклю хочется пожелать жизни.
Из отзывов зрителей: «Этот персонаж встретился со всей тьмой своей собственной души, но оказался для этого слишком слаб. Глаза, лицо, пластика, мимика — всё в этой роли достойно аплодисментов».
Граф Влад Дракула (с 2014 по 2024 г.) Георгий Иобадзе: Самый запоминающийся момент — это, наверное, когда Валерий Романович позвонил мне и сказал: «Привет, Жора! У меня подарок для тебя! Я тебе даю роль Дракулы сыграть, спектакль через 5 дней». После этого начались 5 дней мытарств, тонны текста и погружения в графа Дракулу. Но потом я осознал, какого масштаба был подарок!
Я пытался идти от себя, мне очень нравилась в спектакле тема любви. Я представлял, каково это — не видеть любимого человека четыре века, и ждать, и верить в их встречу с Елизаветой. И отсюда, от этой любви, и рождался образ сильного, мощного героя. Ну, а потом, это кладезь актерской игры, амплитуда персонажа, мистика, пластика, инфернальность, лирика, драма, комедия! Он же «летучая мышь, волк — и крыса, в крайнем случае». Это большое счастье для актера!
Из отзывов зрителей: «Он двигается как гимнаст, инопланетный паук и кот, хлебнувший валерианы, бегает по стенам и, кажется, даже немножко летает. Это стремительно, местами чуждо человеческой пластике, очень жутко и очень красиво».
Михаил Коротков (подбор музыки) делится памятными моментами, связанными со спектаклем: У меня как раз в тот период (наконец-то) появился компьютер. И мы, как обычно, перед постановкой собирались у Романыча: я, он, Анатолий Николаевич Лопухов, Женя Бакалов (гениальный знаток музыки, он её чувствует, он её знает). Мы там всё готовили, и начиналась репетиция. Анатолий говорит мне: «Я посижу за пультом, а ты на подхвате будешь делать музыку». А Валерий Романович любил вставлять музыку, которая ему нравится, в спектакли. И в этот раз подошла тема «колов» (осиновый кол). И он говорит: «О, давай эту тему из „Кукол“, где выход кукол в первом акте». Я ему: «Зачем?» Он говорит: «Сделай, чтоб претензий не было, и отстану, а не сделаешь — значит, используем эту музыку». Ну, я сделал. Поставили послушать. Валерий Романович удивился: «Как так?» Я говорю: «Это мозги и руки звукорежиссера и гениальность человека, который придумал компьютер, главное — всё вместе собрать». Он вздохнул: «Противно, опять победил».
Валерий Романович всегда говорил: «У нас три компонента: актер, музыка и свет, это как три партнера». Музыка и свет — это стиль нашего театра.
20-летие спектакля было посвящено Мастеру, основателю театра и режиссеру спектакля Валерию Романовичу Беляковичу. Благодарим всех, кто причастен к этой постановке.
Роли в юбилейном спектакле исполняли:
Влад Дракула — АНДРЕЙ КУДЗИН
Вильгельмина Мюррей — АЛИНА ЛАКОМКИНА
Джонатан Харкер — МИХАИЛ БЕЛЯКОВИЧ
Ван Хельсинг — ОЛЕГ ЛЕУШИН
Джон Сьюард — ЕВГЕНИЙ БАКАЛОВ
Рэнфилд — АНДРЕЙ САННИКОВ
Люси Вестенра — ЛЮБОВЬ ЯРЛЫКОВА
Артур Холмвуд — АНТОН БАГИРОВ
Квинси Моррис — ДЕНИС НАГРЕТДИНОВ
Дамы на приеме: ИЛОНА БАРЫШЕВА, ЕЛЕНА ШЕСТОВСКАЯ, ЛЮДМИЛА ЛАЗАРЕВА, ЕЛЕНА ЛУНЦОВА
Звуковое оформление — МИХАИЛ КОРОТКОВ
Художник по свету — ВЯЧЕСЛАВ КЛИМОВ
Много фото разных лет по ссылке
Спектакль поставлен Валерием Романовичем Беляковичем в 2005 году, и с тех пор уже 20 лет он собирает аншлаг в любое время года! Будучи самым «пишущим» режиссером Москвы, В. Белякович и эту пьесу сочинил самостоятельно, взяв за основу мотивы романа Брэма Стокера. Но не один лишь его роман лег тут в основу: увлеченный этой мистической темой, Белякович серьезно подходил к изучению материалов.
Валерий Романович создал пространство, балансирующее словно на грани миров, как будто ему удалось самому заглянуть за эту грань и постигнуть некую тайну — и ужаснуться ей. И потому его интерпретация кровавых событий в Трансильвании и Лондоне, куда перебрался граф Дракула под именем Влада Цепеша, стала историей пронзительного человеческого поиска спасения, прощения.
Дракуле (Андрей Кудзин) противостоят профессор ван Хельсинг (Олег Леушин) сотоварищи: это Джонатан Харкер (Михаил Белякович), занимающийся недвижимостью Дракулы и по совместительству жених, а впоследствии муж Мины (Алина Лакомкина), девушки, чья смерть несколько столетий назад толкнула Дракулу на его кровавый путь; Артур Холмвуд (Антон Багиров), желающий отомстить за свою невесту Люси (Любовь Ярлыкова) и спасти ее душу; его глуповатый, но верный друг Квинси Моррис (Денис Нагретдинов), а также доктор Джон Сьюард (Евгений Бакалов). На протяжении всего спектакля эта компания старается разгадать тайну вампира. Сначала они исследуют феномен юриста Рэнфилда (Андрей Санников), который вернулся из Трансильвании сумасшедшим, затем устраивают охоту на кладбище на Люси, а в конце пытаются спасти Мину от Дракулы. Эта компания «охотников» привносит в спектакль такой необходимый гротескный юмор: не всегда удачливые, но упорные. Впрочем, к ван Хельсингу это не относится, он — профессионал своего дела.
Профессор Абрахам ван Хельсинг с 2005 года Олег Леушин: Изначально роль Дракулы была написана под Виктора Васильевича Авилова, но, к сожалению, он покинул нас слишком рано. Встал вопрос: а кто же Дракула? Пробовались многие артисты, включая меня, но Валерий Романович всё никак не был удовлетворен. Позже появляется Алексей Матошин и утверждается в этой роли с его пластикой, с его энергетикой, с его нестандартной манерой подачи материала. А на роль ван Хельсинга на тот момент планировался Миша Докин, тоже его уже нет с нами, а я просто ходил на репетиции и смотрел, как репетирует мастер, как происходит процесс. И в какой-то момент Романыч говорит мне: «А ну-ка давай на сцену». Так я и стал ван Хельсингом.
Одним из самых больших потрясений во время репетиций спектакля оказался момент, когда Валерий Романович отдал мне финальный текст монолога и сказал: «Вот это надо выучить. Иди в буфет и учи». Я пошел в буфет, прочитал, там было полтора листа текста, и я не понял ни одной мысли. Я не понимал, как я с этим справлюсь. Приехал домой, меня посетило озарение, и ровно через 15 минут я выучил этот сложнейший философский монолог — и вот 20 лет я его уже говорю со сцены.
Насколько сильно изменился ван Хельсинг? Изначально, когда только приступал к роли 20 лет назад, я делал себе возрастной грим: седые волосы, рисовал морщины. Сейчас же наоборот, делаю грим молодого лица — вот что со мной за 20 лет сделал ван Хельсинг и вообще жизнь. Поменялось несколько Дракул, сначала Алексей Матошин, потом Георгий Иобадзе, сейчас у нас Андрей Кудзин в постижении этой роли на правильном пути. Так что дай Бог этому спектаклю долгих еще сезонов, долгих лет жизни, потому что материал на самом деле неисчерпаемый. Я видел много Дракул, и кино, и мюзиклы, и ничто так в меня не проникает, как этот спектакль, потому что там есть смешение всех жанров — от высокой трагедии до высочайшей комедии. За трагедию отвечает ван Хельсинг, за любовную линию — Дракула и Мина, за комический аспект — Джонатан Харкер в исполнении Михаила Беляковича и, конечно, команда: Евгений Бакалов, Антон Багиров, Денис Нагретдинов — столпы, на которых держится этот спектакль. Причем Евгений Бакалов, так же как и Миша Белякович, как и я — бессменные исполнители этих ролей.
Все мужчины в нашем спектакле одеты в костюмы коллекции от Вячеслава Зайцева, с которым дружил Валерий Романович. Художником по костюму у нас была Ирина Бочоришвили, почему-то сразу родились высокие военные ботинки, и это придало брутальности нашим элегантным костюмам. И чтобы это оттенить, в дополнение к прекрасным свадебным нарядам девушек, появились черные и белые веера. В то время было в порядке вещей носить с собой веер, в Японии вообще это и украшение, и маленький кондиционер, он даже может быть оружием.
Из отзывов зрителей: «Великолепен и узнаваем в своей актерской манере профессор ван Хельсинг — Олег Леушин. Очень понравились слова этого персонажа о природе вампиризма и разнообразии его личин. Как это по- прежнему актуально звучит. Ведь похищать жизнь можно не только с кровью, но и вытягивая из тебя время, эмоции, силы… и таким вампирам не забьешь осиновый кол в сердце».
Граф Влад Дракула (с 2005 по 2023 г.) Алексей Матошин: Сначала Дракулу должен был играть Авилов или Афанасьев. А мы просто пришли помогать, распределения ролей не было. И первое, что мы увидели — зеркала, и нас всех подташнивало, потому что они стоят под градусом, и мы очень долго привыкали, но было круто, такого еще не было у нас в театре!
Я не знаю, где еще «Дракула» идет как спектакль; как драматический спектакль его нет нигде, по-моему. Секрет долголетия — очень красивая история, пересказанная Валерием Беляковичем.
Желаю, чтобы спектакль прожил еще 20 лет, и неважно, кто в нем будет играть, чтоб актеры, которые приходят в этот спектакль, относились к нему с уважением, чтоб с любовью относились. Пока жива память — жив человек, поэтому спектакль Валерия Романовича должен жить.
Из отзывов зрителей: «Не зря высчитывала состав, чтобы увидеть в роли Дракулы именно Алексея Матошина — после него ни один из киношных вампиров не может показаться настоящим в принципе; совершенно фантастическая пластика, мягкие „кошачьи“ движения, молниеносные перемещения по сцене — и ты уже веришь, что перед тобой и впрямь не совсем человек, который при необходимости может и в летучую мышь перекинуться, и туманом просочиться в любую щель, если ему это потребуется… Просто потому что человек так двигаться не может. Невероятно».
Вильгельмина (Мина) Мюррей (с 2005 по 2021 г.) Карина Дымонт: Когда мы начали репетировать спектакль, мы поражались тому, как очень сложный материал Стокера был превращен Валерием Романовичем в пьесу, в которой есть возвращение во времени и перескок вперед; вот эта игра со временем была очень интересной и необычной. Это возвращение к временам назад и углубление во времена вперед очень перекликались с невероятной декорацией, которую придумал Белякович: зеркала, в которых всё отражается. В первые дни репетиции мы сами путались, где сцена: в зеркальном пространстве ты получаешь ощущение нахождения в лабиринте. Роль Мины, которую я репетировала и играла, была для меня очень сложной, потому что основные драматические события происходили за скобками спектакля и она, героиня, появлялась уже с результатом этих событий; довольно сложно такое было воплотить. Это научило тому, что погружение в спектакль должно быть максимальным и ты, заходя в пространство спектакля, не имеешь права высунуться оттуда ни на мизинчик, иначе потеряется эта нить драматизма героини.
Из отзывов зрителей: «Вильгельмина, нежная и сильная. Как она меняется! Какой блестящий гротесковый диалог с Джонатаном в начале! Какое смятение в сценах первой встречи с Дракулой — и какая дрожь натянутой струны потом. И заключительная сцена… чтобы не использовать более сильных слов — боль и любовь, сжатые в пульсирующую точку там, где-то в районе сердца Мины… вырывающиеся на волю от того самого седьмого удара, заполняющие собой всё пространство… И две теперь уже навеки связанные фигуры, их лица, а затем уходящие тени… как это можно сыграть? Это можно только прожить, это по-настоящему… только так».
Джонатан Харкер с 2005 года Михаил Белякович: Если в кино мы можем условно напугать зрителя, то в театре сделать это крайне сложно, потому что всё происходит здесь и сейчас, нет никакого дубля. И для того чтобы уравновеситься трагически и комически, Джонатан Харкер был придуман как персонаж, который должен больше нести по всему спектаклю комедию, а не трагедию. Можно сказать, трагикомедию. Вообще комедия — это мое, очень люблю, когда зрители смеются. Например, в спектакле есть сцена как бы беззвучная (прим.: Михаил в этой сцене всё показывает жестами), которая была придумана мной, в которой я убрал весь текст. Валерий Романович очень смеялся на этой сцене, и это было закреплено. Вообще, когда Валерий Романович читал нам эту историю всю на репетициях, то, конечно, мы и плакали, и смеялись, то есть в этом спектакле находится всё! И когда подошло 20-летие, оказалось так неожиданно, что мы это играем уже столько лет. У меня уже столько сменилось Вильгельмин и Дракул! Для меня этот спектакль даже не столько про Дракулу, сколько про любовь, которая проходит через столетия. Так как в нашем мире самое главное — любовь.
Если вспоминать случаи… ну вот, например. У Андрея Санникова должен быть текст: «А где Мина, Мина где?» У меня текст: «Дома Мина, дома. Она в последнее время неважно себя чувствует». И вдруг Андрей вместо своих слов говорит: «А где Люси? Люси где?» Мы все немножко обалдели, и я отвечаю: «Люси умерла, а Мина дома». Такие были оговорки.
Из отзывов зрителей: «Я впервые видела Михаила Беляковича на сцене и поражена до глубины души тем, какой он яркий, задорный и смешной. Тем, как легко он удерживает внимание зала, как хорошо он владеет своим телом и голосом, как в каждый момент времени он знает, как заставить зал с замиранием ждать его следующего слова или действия. Изумительное мастерство».
Люси Вестенра (с 2005 по 2021 г.) Елена Шестовская: Работать с Валерием Романовичем было наслаждением. Основной задачей мне ставилось «не играть вампиров». В том, что ставил режиссер, выходила история человеческая, но выходящая за пределы человеческих возможностей. В спектакле есть одно место, где Люси плачется о том, что ей все надоело, тоска-тоскливая, такой женский монолог, и я его стала читать, как чувствую и как делаю как женщина. И Валерию Романовичу это совсем не понравилось.
Он вообще мало чего объяснял, он давал задачу, и надо было ее выполнять, и периодически он сам выходил на сцену и просто показывал, как это надо играть. И я пыталась повторить Валерия Романовича, но чувствовала, что это не мое. Я понимала, чего он хочет, но технически не могла это исполнить. И перед первым прогоном на зрителя ко мне подошла наша актриса Ирина Бочоришвили и говорит: «Играй, как чувствуешь, играй то, что хотел Валерий Романович, но по-своему». Я ей: «Но как? Он же меня прибьет!» И в итоге, когда закончился первый акт, я случайно столкнулась с Валерием Романовичем. А так как я монолог сделала все-таки по-своему, то, думаю, всё, мне конец. А он мне и говорит: «Молодец, убедила. Это всё, что я хотел». Те его слова для меня высшая похвала до сегодняшнего дня.
Из отзывов зрителей: «Это стихия. Это страшно прекрасно. Как растущая волна, она обрушивается на сидящих в зрительном зале. Граница, лежащая между Люси „до“ и „после“ — разительна. Эти глаза… В них она вся — Женщина, „со всеми недостатками, слезами и припадками“. Которую хочется боготворить, пожалеть — и спасти, убив. Жуткая по своей силе сцена на кладбище, её губы, шепчущие „Артур“: вкрадчиво-призывно, потом непонимающе… и наконец в ужасе, от осознания того, что происходит. И лицо Артура в эти бесконечные мгновения — до полной остановки сердца».
Квинси Моррис с 2005 года Денис Нагретдинов: Это был мой первый спектакль в Театре на Юго-Западе, который я выпускал с Валерием Романовичем. Мою роль мы определили по ходу репетиции всем коллективом. Так мы и другие роли определяли, как кто существует в этом спектакле. Каких-то проблем в репетициях особо не было, наоборот, мы много смеялись. К декорациям долго привыкали, потому что зеркала пластиковые, плавающие такие, поэтому, когда приближаешься к ним — кружится голова, потом привыкли. И получился красивый стильный спектакль, музыкальный, танцевальный. Многим помогла Ирина Бочоришвили. Когда мы поливаем воду вокруг Дракулы, она придумала, что нужно поливать по зеркалам и потом эти капли, как слезы, кровь, стекали по зеркалам. Этот спектакль все-таки про любовь. Валерий Романович всегда старался делать про любовь, про веру.
Был момент, когда мы играли на выезде, и я решил приколоть Мишку (прим.: Михаил Белякович). Когда в замке сцена идет, он кричит: «Эй, кто-нибудь, воды!» Ну, я ему бутылку воды из-за кулис и выкинул, он попил и обратно мне ее кинул. Хочу пожелать, чтоб этот спектакль не старел. Даже если будут актеры меняться, чтоб они достойно вели этот спектакль. Он классный, он должен жить, потому что это один из шедевров нашего театра.
Доктор Джон Сьюард с 2005 года Евгений Бакалов: Мое первое знакомство с материалом, тогда еще не пьесой, произошло в 2005 году. Валерий Романович позвонил мне утром и позвал в театр. Мы с еще одной актрисой приехали. Нас переодели в классические костюмы. Был свет, музыка, какие-то первые пробы начались. Тогда еще у этого не было названия, а спросить я не решался. В общем, были пробы чего-то такого, казалось, классического лермонтовского «Маскарада». Потом пришло лето, закрыли сезон. Валерий Романович собрал актёров и сказал, что попробуем сделать по Стокеру спектакль «Дракула». Пояснил, что годом ранее какие-то продюсеры заказали ему антрепризу, в которой он в качестве режиссёра поучаствовал. Интересно рассказывал, что поселили его где-то в заброшенном особнячке, и остался он с Брэмом Стокером и с летучими мышами по ночам. Но у антреприз другая прокатная судьба. А он решил сделать новый спектакль. Начались репетиции спектакля буквально «на коленке», поскольку пьесы как таковой не было, всё сочинялось на ходу. У меня осталось ощущение легкости от того репетиционного периода, было весело и интересно. В результате всё это вылилось в спектакль. Это непростой и даже провокационный материал. Театр на Юго-Западе отличается тем, что его спектакли-долгожители идут долго, несмотря на ротации актеров внутри спектакля. Возможно, вначале он был более хулиганским и импровизационным, а сейчас уже есть стремление к академичности.
Артур Холмвуд с 2011 года Антон Багиров: Секрет долголетия спектакля заключается в гениальности режиссера, в гениальности трактовки и в режиссерском решении. Режиссерский каркас, который не позволяет развалиться спектаклю, несмотря на смену артистов.
Главный лейтмотив спектакля для меня — любовь и смирение, они идут рука об руку. Даже самая великая любовь не может быть оправданием убийству, мести, проливанию крови. Любовь — это не оправдание. Даже если ты потерял что-то очень важное в жизни, что очень любил, важно обрести в этом смирение — и, возможно, за этим придет что-то новое. Дракуле пришлось совершить длинный путь в четыре века от любви к смирению.
Из отзывов зрителей: «Артур — аристократ в каждом жесте и каждом повороте головы. Тем сильнее в его исполнении поражают сцены отчаяния, когда к нему приходит понимание, что случилось с его невестой. И когда он порывисто закатывает рукав белоснежной сорочки, чтобы поделиться кровью, и когда падает на колени в надежде вымолить пощады у Небес — и потом, на кладбище, когда спасает душу Люси, когда по сцене мечется его изломанная тень, совершая страшное и необходимое, а глаза кричат о любви».
Рэнфилд с 2007 года Андрей Санников: Я присутствовал на репетициях с самого первого дня. Тогда на эту роль Валерий Романович выбрал Сашу Гришина. Так что когда меня попросили ее исполнить, я уже знал весь материал и характер роли. Из смешного, вспоминается моя оговорка во время сцены с Алексеем Матошиным я говорю: «Влад, ты не сделаешь этого!» А из меня выскакивает: «Брат!» Думаю, что сейчас исправлюсь, но меня несет дальше, и я продолжаю: «Брат! Брат!» Спектаклю хочется пожелать жизни.
Из отзывов зрителей: «Этот персонаж встретился со всей тьмой своей собственной души, но оказался для этого слишком слаб. Глаза, лицо, пластика, мимика — всё в этой роли достойно аплодисментов».
Граф Влад Дракула (с 2014 по 2024 г.) Георгий Иобадзе: Самый запоминающийся момент — это, наверное, когда Валерий Романович позвонил мне и сказал: «Привет, Жора! У меня подарок для тебя! Я тебе даю роль Дракулы сыграть, спектакль через 5 дней». После этого начались 5 дней мытарств, тонны текста и погружения в графа Дракулу. Но потом я осознал, какого масштаба был подарок!
Я пытался идти от себя, мне очень нравилась в спектакле тема любви. Я представлял, каково это — не видеть любимого человека четыре века, и ждать, и верить в их встречу с Елизаветой. И отсюда, от этой любви, и рождался образ сильного, мощного героя. Ну, а потом, это кладезь актерской игры, амплитуда персонажа, мистика, пластика, инфернальность, лирика, драма, комедия! Он же «летучая мышь, волк — и крыса, в крайнем случае». Это большое счастье для актера!
Из отзывов зрителей: «Он двигается как гимнаст, инопланетный паук и кот, хлебнувший валерианы, бегает по стенам и, кажется, даже немножко летает. Это стремительно, местами чуждо человеческой пластике, очень жутко и очень красиво».
Михаил Коротков (подбор музыки) делится памятными моментами, связанными со спектаклем: У меня как раз в тот период (наконец-то) появился компьютер. И мы, как обычно, перед постановкой собирались у Романыча: я, он, Анатолий Николаевич Лопухов, Женя Бакалов (гениальный знаток музыки, он её чувствует, он её знает). Мы там всё готовили, и начиналась репетиция. Анатолий говорит мне: «Я посижу за пультом, а ты на подхвате будешь делать музыку». А Валерий Романович любил вставлять музыку, которая ему нравится, в спектакли. И в этот раз подошла тема «колов» (осиновый кол). И он говорит: «О, давай эту тему из „Кукол“, где выход кукол в первом акте». Я ему: «Зачем?» Он говорит: «Сделай, чтоб претензий не было, и отстану, а не сделаешь — значит, используем эту музыку». Ну, я сделал. Поставили послушать. Валерий Романович удивился: «Как так?» Я говорю: «Это мозги и руки звукорежиссера и гениальность человека, который придумал компьютер, главное — всё вместе собрать». Он вздохнул: «Противно, опять победил».
Валерий Романович всегда говорил: «У нас три компонента: актер, музыка и свет, это как три партнера». Музыка и свет — это стиль нашего театра.
20-летие спектакля было посвящено Мастеру, основателю театра и режиссеру спектакля Валерию Романовичу Беляковичу. Благодарим всех, кто причастен к этой постановке.
Роли в юбилейном спектакле исполняли:
Влад Дракула — АНДРЕЙ КУДЗИН
Вильгельмина Мюррей — АЛИНА ЛАКОМКИНА
Джонатан Харкер — МИХАИЛ БЕЛЯКОВИЧ
Ван Хельсинг — ОЛЕГ ЛЕУШИН
Джон Сьюард — ЕВГЕНИЙ БАКАЛОВ
Рэнфилд — АНДРЕЙ САННИКОВ
Люси Вестенра — ЛЮБОВЬ ЯРЛЫКОВА
Артур Холмвуд — АНТОН БАГИРОВ
Квинси Моррис — ДЕНИС НАГРЕТДИНОВ
Дамы на приеме: ИЛОНА БАРЫШЕВА, ЕЛЕНА ШЕСТОВСКАЯ, ЛЮДМИЛА ЛАЗАРЕВА, ЕЛЕНА ЛУНЦОВА
Звуковое оформление — МИХАИЛ КОРОТКОВ
Художник по свету — ВЯЧЕСЛАВ КЛИМОВ
Много фото разных лет по ссылке
