Авилова (Задохина) Ольга Васильевна

Информация:

Созвездие муниципального округа. Ольга Авилова.
Это первая потеря театра. Тогда все были очень молоды и от этого несправедливость смерти казалась еще более чудовищной. Наверное, после произошли необратимые перемены – и в жизни многих, и в судьбе всей труппы.
Ольга была талантливейшей комической актрисой: «Авилов в юбке» со столь же бешеным темпераментом, неистощимой фантазией, ярким стилем. Для нее не существовало ограничений в игре, она могла быть характерной старухой и юной, наивной девчонкой. «Трактирщицу» К. Гольдони Белякович ставил специально на нее, и восхищенная публика, давясь от смеха, следила за интригой «очаровательной мартышки» Мирандолины – талантливой, обаятельной, блестящей и остроумной хозяйки гостиницы.
Ольга не боялась контраста своей внешности с общепринятыми нормами женской красоты. Она была выше этого, она горела «огнем, пылающим в сосуде», с такой силой, что у этого огня грелись все – и актеры, и зрители, и друзья. Ее талант, искрившийся щедро и с обезоруживающей силой, не имел себе равных. Воспоминания о нем согревают всегда, даже по прошествии лет.

Наталия Кайдалова. Театральная жизнь, №3, 1997 г.

Текст печатается с сайта ЛЕГЕНДА О ЮГО-ЗАПАДЕ, сохранившего записи старого форума Театра на Юго-Западе (2001-2005)

Клио написано 19-01-2002 03:36/ Ольга Климова

Резвей кудрявого подростка
Задохина, краса подмостков,
Чечеткой, фертом, на лету —
Мирандолина и циркачка,
Девчонка, выскочка, гордячка,
Прекрасный, чудный черт в цвету.

Этот портрет (автора которого, к сожалению, не знаю) я выписала когда-то из архива. В отличие от своего брата, Виктора Авилова, диапазон которого — от фарса до трагедии, Ольга трагических ролей не играла. Она была прекрасной характерной актрисой, и еще великолепной клоунессой — дар, для женщины столь же редкий, сколь и жестокий.

Впервые я увидела ее в «Женитьбе», где она (тогда — Ольга Белякович) играла Агафью Тихоновну. Это было ожившее полотно «Сватовство майора». Ольга точно ухватила пластику картины и, исходя из нее, построила весь рисунок роли. Получилась очень трогательная, до слез застенчивая невеста, которой ужас как хочется нежной любви — да женихи до обморока пугают. С А.Мамонтовым — Подколесиным они составляли замечательную пару: трудно было сказать, кто кого больше боится. Двое робких детей в мире практичных и решительных взрослых искали поддержку друг в друге — и находили ее. И потому особенно щемящим показался финал...

Эту лирическую линию позже продолжили и Марья Антоновна в «Ревизоре», и особенно — Мирандолина. Представляя премьеру «Трактирщицы», В.Р. сказал, что этот спектакль — как бы свадебный подарок ей с Александром Задохиным, который играл Фабрицио. (Риппафратту играл А.Ванин.) Вот что написала сама актриса в театральном Регистре о своей новой роли:
«Кто она — Мирандолина? Какая она — моя трактирщица? Умная, добрая, веселая, энергичная, влюбчивая, услужливая, рукастая, кокетливая? — да, при необходимости.
Трактирщица и только? Нет! Это — средство существования, а по натуре — просто женщина, которая любит внимание и подарки, но ведь у нее столько достоинств! Фабрицио для нее — друг, брат, будущее — т.е. надежда и опора, будущий супруг. Но!! Любовь — не для него... Для него — забота и преданность.
(А для кого? То папа Карло сам не решил.)

Тут вслед вопрос:а если Риппафтатта такой, как у нас, т.е. ну совсем не банальный, и лирический, и не размазня, и благородный, и... и... Вот интересно, Мирандолина совсем не вибрирует?
Отвечаю: И очень может быть. Да что же ей делать-то? У нее — дом, ответственность, а то нет! Тут у нее прачечная, тут пекарня, тут поварня, а здесь гладильная доска, и батюшкино завещание в комоде, и Фабрицио проходу не дает. Не знаю, всё это вообще-то Гольдони выдумал, но получилось всё правильно — у моей Мирандолины есть своя судьба, и героиня не может пойти против этой судьбы...
А то может ей и не так легко быть безжалостной к Рипу, да ведь она понимает, что это все — лишь фантазия, праздник и карнавал... Под конец это понял и Риппафратта. А это правда, что он у нас ужасно милый.»

Многие роли Ольги строились на жестком гротеске и даже фарсе. В «Беде от нежного сердца» ее Катенька по кличке «интриганка», вокзально-цыганского вида девушка, изъяснялась примерно так: «Сгоняешь к цыганам в табор — и отвал!», «Маменька, рвем когти — гости застукают...» И мат на сцене появился вовсе не у Сорокина. Только обнаружила я это лишь глазами, перепечатывая текст, а во время спектакля он пролетал, как шелковый — «из песни слова не выкинешь». Добрая половина номеров «Встречи с песней», циркачка в образе Чарли из «Театра Аллы Пугачевой», Янка в «Дураках» — эти роли не могли бы состояться без ее клоунского дара и самоотверженности.

Особняком стоит работа Ольги Авиловой в «Старом доме». Здесь ей досталась возрастная роль — вместе с С.Беляковичем они играли родителей Саши Глебовой (Г.Галкина). Кто видел «Маленькую Веру», легко может себе представить эту картину. Неопределенного возраста женщина с резким, но стертым голосом, вечно в затрапезе и, кажется, в платочке поверх бигудей; с кругозором, не выходящим за пределы кастрюли; накрепко зашуганная своим вечно пьяным мужем — такой она представала в первом действии. Затем, однако, наступало преображение. Муж допивался, наконец, почти до смерти, и она расцветала — нищенский безвкусный шик, яркая помада, укладка. Оставив впавшего в беспамятство мужа на попечение дочери, она выходит в свет. И на прощание в ухо умирающему — злорадное и торжествующее: «Не-люб-лю!»

Апофеозом этой НЕЛЮБВИ стала медсестра Тамарочка из «Вальпургиевой ночи». Монстр, садист, персонаж из фильма ужасов. Сестра милосердия...

И еще несколько слов хочется сказать о ее последней роли. В постановке «Трилогии» Сухово-Кобылина Ольга Авилова-Задохина принимала участие в качестве редактора. А сыграла там лишь крохотную рольку в «Свадьбе Кречинского», в массовке. У нее даже текста не было, только пару раз — отчаянно томный вздох у задника, из темноты. Но этим вздохом она каждый раз безошибочно укладывала публику наповал. И ради этого вздоха она, тяжело больная, приехала в театр 6 января 1990 года, и вышла на сцену. Потому что — как же можно не играть спектакль? Как же можно не играть ПОСЛЕДНИЙ спектакль... Ольга, как всегда блестяще, отыграла свой выход. На следующий день ее не стало...

В старых статьях о том времени, когда Театр был еще Театром-студией, я читала, что Ольга занималась с вновь принятыми студийцами, была их театральным педагогом. А году, кажется, в 87-м она вывела на сцену своего маленького сына. Это было во «Встрече с песней». Объявляя номер, В.Р. сказал: «А сейчас на сцену выйдет представитель лучшей авиловско-беляковической породы». И провозгласил торжественно:
— Михаил Сергеевич!
...Порода не подвела.