Сезон 17 (1993/1994)

Информация:

Сезон 17 (1993-1994)

РАН присуждает премию имени А.С. Пушкина Юрию Михайловичу Лотману (доктор филологических наук, заведующий кафедрой русской литературы в Тарту). Сборная России по хоккею становится чемпионом мира. Московский «Спартак» - чемпионом России по футболу. К 58-ой годовщине со дня рожденья Элвиса Пресли почтовая служба США выпускает марку с его изображением. В Зал Славы Рок-н-ролла включены Cream, Creedence Clearwater Revival и The Doors. На MTV премьера культового сериала «Бивис и Баттхед». На стадионе «Лужники» Майкл Джексон даёт свой первый концерт в России. Умирают Диззи Гиллеспи и Фрэнк Заппа. Эмир Кустурица являет миру свою «Аризонскую мечту», Бернардо Бертолуччи – «Маленького будду», Стивен Спилберг – «Парк Юрского периода». Билл Мюррей очаровывает всех в «Дне сурка».
Петр Фоменко ставит в театре Вахтангова «Без вины виноватые» Островского. Александр Дзекун в Саратове – чеховскую «Чайку». Умирает Рудольф Нуриев.

26 июля 93-го в России начинается денежная реформа, целью которой является укрепление рубля (гиперинфляцию кроме всего прочего подстёгивает тот факт, что банки стран-партнеров по СНГ также имеют право печатать рубли). Реформа проводится в период летних отпусков. Первоначально лимит обмена  установлен в 35 тысяч рублей (в то время — примерно 35 долларов). Граждане России (согласно прописке в паспорте) могут обменять указанные суммы в течение двух недель, с 26 июля по 7 августа, в учреждениях Сбербанка России, о чём в паспорте ставится штамп. Суммы, превышающие 35 000 рублей, подлежат зачислению на срочные депозиты сроком на 6 месяцев. В стране начинается паника. Позже сроки будут продлены, но с такими оговорками, что многие люди так и не смогут поменять свои деньги на новые. Это то время, когда дензнаками образца 1961-1992 годов граждане обклеивают стены в туалетах. Реформа так и не укрепит рубль, при этом приведёт к серьёзным осложнениям с соседями, валюты которых были к нему привязаны. Именно по этому поводу Виктор Степанович Черномырдин произнесёт знаменитую фразу: «Хотели как лучше, а получилось как всегда».
Продолжается война в Абхазии (массовое убийство жителей села Камани) и гражданская война в Таджикистане (гибель 25-ти российских пограничников в бою на 12-ой заставе)…
В августе 1993 президент РФ Б. Н. Ельцин заявляет, что деятельность Верховного совета угрожает безопасности России. В конце сентября он издаёт указ, фактически означающий роспуск Съезда народных депутатов и Верховного совета РФ. Руслан  Хасбулатов (председатель Верховного совета), выступая по телевизору, расценивает действия Ельцина как государственный переворот. Белый дом в Москве, место заседаний Верховного Совета РФ, окружают войска (предварительно были отключены телефонная связь, системы водо- и электроснабжения). На Смоленской площади происходят столкновения сторонников Верховного совета с милицией.    
Октябрь 93: вооружённая осада телецентра «Останкино»,  режим чрезвычайного положения в Москве. В столицу вводятся войска, верные президенту. Танки расстреливают Белый дом. Ельцин запрещает в России деятельность оппозиционных партий и газет. Представители интеллигенции поддерживают меры президента по подавлению оппозиции («Письмо сорока двух» - среди них Дмитрий Лихачёв, Булат Окуджава, Даниил Гранин, Виктор Астафьев…).
В ходе «Ельцинского переворота 1993 года» погибает не менее 158 человек,  ранено не менее  423 человек. Среди погибших – случайные свидетели происходящего, не только зеваки, собравшиеся вокруг Белого Дома посмотреть на танки, но и жители окрестных домов, не вовремя высунувшиеся в окно (там были не только танки, но и снайперы).

С 1-го по 20-е октября театр на Юго-Западе - на гастролях в Чикаго, играют четыре раза «Гамлет» и четыре – «Ромео и Джульетта». Большей части труппы нет в Москве во время «расстрела Белого дома», американские граждане предлагают им не возвращаться, остаться в Чикаго. Никто не остаётся. Как вспоминает Олег Леушин: «Я смотрел в глаза нашим эмигрантам и видел в них неизбывную скуку». А в Москве не скучно, это точно. Оставшиеся дома юго-западники кучкуются у входа в свой театр и глазеют на танки, которые проезжают мимо них по проспекту Вернадского. Как минимум один делегат от наших в те драматичные дни пробирается к Белому дому. Небольшого роста, худощавый пижон в «арафатке», он прибегает в театр, суетливый как птичка, охраняющая своё гнездо в период сенокоса, и причитает: «Не ходите туда, там такое! ТАКОЕ!». Фамилия ему была Сорокопут.

28 октября правительство Российской Федерации принимает решение об отпуске цен на хлеб в Москве. В результате цены вырастают почти в три раза. 25 ноября — расстрел в клубе завода «Рязсельмаш» в Рязани. Погибли 8, ранены 9 человек. Организатор расстрела — Слоновская ОПГ. При отсутствии доверия к государственной власти организованная преступность становится формой самоопределения на местах. На выборах в Государственную думу больше всех голосов получает ЛДПР. Новая Конституция, принятая всенародным голосованием 12 декабря 1993 года, предоставила президенту РФ существенно более широкие полномочия, чем действовавшая на момент конфликта Конституция 1977 года (с изменениями 1989-1992).
Стоит отметить, что рядовые граждане эмоционально уже мало переживают за исход противостояния в верхах, в отличии от ситуации с августовским путчем 91-го года. Все происходящее воспринимается как борьба за власть ради власти, а не за справедливость. Большинство людей были скорее озабочены своей личной борьбой за выживание.

В 17-ом сезоне в театр приходит Борис Хвостов, сокурсник Валерия Беляковича по ГИТИСу. Борис Вячеславович просится в завпосты, Валерий Романович назначает его директором. По законам Юго-Запада бросаться на амбразуру было в порядке вещей, так когда-то при переходе театра на хозрасчет ВРБ сказал Тане Татариновой: «Ты будешь готовить необходимую документацию». Таня стала объяснять, что у неё нет необходимой квалификации для этого, в ответ услышала: «Кто-то же должен это сделать». В том же сезоне в театр приходят работать Ирина Земскова, Анна Петрашкина, Елена Егорова, Вера Гришина, Екатерина Окунькова...
Заканчивается 17-й сезон на Юго-Западе летом 1994-го двумя премьерами: «Макбет» и «Слуга двух господ». Это четвертый по счёту Шекспир в репертуаре театра и второй Гольдони. «Макбет» ставится на Валерия Афанасьева, «Слуга двух господ» - на Виктора Борисова. Пока Борис Ельцин крушил танками собственный Верховный совет, Валерий Белякович «увидел в «Макбете» величайшую пьесу о «силе судьбы», грозно гонящей человека к назначенной цели, и смоделировал эту экспрессию горячечного, головокружительного движения, порожденного гибельным и преступным тщеславием» (Ольга Игнатюк, «Экран и сцена», январь 1995). Что касается Гольдони, то Валерий Романович так писал про свой спектакль: «это пародия на наше ново-русское бытие и мексиканские мыльные сериалы» («Призвание – «Ю-З»», стр. 162).
Ольга Игнатюк: «Движение его «Макбета» похоже на бешеный поток, летящий с кручи и уносящий вас вместе с собой; поглощающий, стремящийся раздавить; напор его так силён, что мы едва поспеваем за течением». С тем же успехом этими словами можно охарактеризовать не только спектакль Беляковича, но и повседневную жизнь того времени.

В «Письме сорока двух», представители интеллигенции, которых в советские времена считали «совестью нации», открыто выступили в поддержку одной из противоборствующих сторон, причем моральная составляющая действий этой стороны была более чем сомнительной. Где-то там интеллигенция потеряла свой нравственный авторитет, перестала быть авангардом национального самосознания. Становится модным рассуждать о том, что ни в одной стране мира нет понятия «интеллигент», есть лишь слово «интеллектуал». Ольга Игнатюк о том, что делает Белякович в то же время: «Он никогда не был моралистом. Насколько я понимаю, его цель – пережить опыт собственного общения с кипящей магмой великой шекспировской трагедии.  Создать силовое поле беспросветного кошмара, на путь которого вступает человек, преступно восходящий к власти. И явить нам сущность фантастической веры в предсказание судьбы, превратившейся в безумие. Я не услышала у Беляковича осуждений, высказанных с устрашающей энергией. Для него важны не осуждения, а проникновение в грозный ход шекспировской интриги, стремление почувствовать масштаб и магию темы. А зритель уж пусть черпает и уносит из этой темы столько, сколько в состоянии унести».

Анна Китаева